Guest
Красивые нынче гирлянды украсили фонари. В белых кальсонах болтаются жирные буржуи. Глаза их навыкат, открыты и рты наискосок. А рядом женушки их, без шелковых ярких порток. Хмельные матросы глумливо, тычут в промежность штыки. И тянет их ротный сонливо «Ну хватит уже, шутники». Ему всего девятнадцать, а он уже воевода. Но уже успел насмотреться на гадости в эти полгода. Крепчает колючий морозец и твердеет Невский ледок. Напротив Казанского хрипло завывает нищий без ног. Подайте грош, Христа ради, солдату японской войны. За ваши покой и здоровье, я не жалел головы. У Зингера комиссары, поскрипывая ремнями, Лихо крутят усы. Щелкают каблуками. У каждого сабля, наган, мандат и ручная граната. По штату автомобиль и секретарша на брата. Шагает куда-то отряд, закутанный в красный кумач. Их провожает взглядом, бездомный, кусая калач. В Мучном переулке собаки дерутся за желтую кость. А мимо шагает слепой, выставив тонкую трость. Пряча потухшие взгляды, торопятся к службе монашки. Осеняя чело крестами, проходя мимо пьяной ватажки. Озорные курсистки - морфинщицы, хохочут при виде солдат. Им хочется страстно любить и гореть словно как Коловрат. …Красивые нынче гирлянды украсили фонари. В белых кальсонах болтаются жирные буржуи.
