Guest
Дюшка Тягунов увидел Время… Фрагмент из фильма - Весенние перевёртыши (1974). Фильм снят по мотивам одноимённого произведения В. Ф. Тендрякова. Из книги: «…Дюшка стоял возле крыльца, глядел на грачей, на молодую, крепкую берёзку, окутанную по ветвям сквозным зелёным дымком, на старый пень посреди изтоптанного двора. Днём этот пень как–то незаметен, сейчас нахально лезет в глаза. И неспроста! Неожиданно Дюшка ощутил: что–то живёт на пустой улице, что–то помимо грачей, берёзки, старого пня. Солнце переливалось через крышу, заставляло жмуриться, длинные тени пересекали помятую машинами дорогу, грачи блуждали между тенями, в полосах солнечного света. Что–то есть, что–то, заполняющее всё, — невидимое, неслышимое, крадущееся по посёлку мимо Дюшки. И оно всегда, всегда было, и никто никогда не замечал его. Никто никогда, ни Дюшка, ни другие люди! Дюшка стоял затаив дыхание, боясь спугнуть своё хрупкое неведенье. Вот–вот — и откроется. Вот–вот — великая тайна, не подвластная никому. Стоит лишь поднапрячься — вот–вот… Берёза… Она в сквозной дымке. Вчера этой дымки не было — ночью разпустились почки. Что–то тут, рядом, а не даётся. Грачи неожиданно, как по приказу, дружно, молча, деловито, с натужной тяжестью взлетели. Хлопанье крыльев, шум разсекаемого воздуха, сизый отлив чёрных перьев на солнце. Где–то в конце улицы сердито заколотился звук работающего мотора. Грачи, унося с собой шорох взбаламученного воздуха, разтаяли в небе. Заполняя до крыш улицу грубым машинным рыком и грохотом разхлябанных металлических суставов, давя ребристыми скатами и без того вмятую щебёнку, прокатил лесовоз–тягач с пустым мотающимся прицепом. Он прокатил, скрылся за домами, но его грубое рычание ещё долго билось о стены домов, о тёмные, маслянисто отсвечивающие окна. Но и этот отзвук должен изчезнуть. Непременно. И он изчез. И берёза в зелёной дымке, которой вчера не было… Вот–вот — тайна рядом, вот–вот — сейчас!.. Пуста улица, нет грачей. Улица та же, но и не та — изменилась. Вот–вот… Кажется, он нащупывает след того невидимого, неслышимого, что заполняет улицу, крадётся мимо. Хлопнула где–то дверь, кто–то из людей вышел из своего дома. Скоро появится много прохожих. И улица снова изменится. Скоро, пройдёт немного времени… И Дюшка задохнулся — он понял! Он открыл! Сам того не желая, он назвал в мыслях то невидимое и неслышимое, крадущееся мимо: «Пройдёт немного времен и…» Время! Оно крадётся. Дюшка его увидел! Пусть не само, пусть его следы. Вчера на берёзе не было дымки, вчера ещё не разпустились почки — сегодня есть! Это след пробежавшего времени! Были грачи — нет их! Опять время — его след, его шевеление! Оно унесло вдаль рычащую машину, оно скоро заполнит улицу людьми… Беззвучно течёт по улице время, меняет всё вокруг. И этот старый пень — тоже его след. Когда–то тут, давным–давно, упало семечко, проклюнулся росточек, стал тянуться, превратился в дерево… Течёт время, рождаются и умирают деревья, рождаются и умирают люди. Из глубокой древности, из безликих далей к этой вот минуте — течёт, подхватывает Дюшку, несёт его дальше, куда–то в щемящую безконечность. И жутко и радостно… Радостно, что открыл, жутко — открыл–то не что–нибудь, а великое, дух захватывает! Течёт время…»
