Guest
Рабочая ссылка: Режиссеры: В.Иванов, В.Семаков. Аф.Кочетков (Стародум), Верещенко (Правдин), Валерий Носач (Милон); Р.Филиппов (Скотинин), С.Харченко (Простаков); Е.Буренков (Цыфиркин), Виталий Коняев (Вральман), Ар.Смирнов (Кутейкин); Галина Скоробогатова (Еремеевна), С.Вещёв (Тришка): После премьеры Екатерина Вторая постаралась, чтоб в литературном мире имя Фонвизина звучало как можно реже. Спектакль Малого театра, 2010: 2013 (фрагмент): 2022: Севастопольский театр: Студенты Щепкинского училища (фрагмент): Оперетта-водевиль: Радиопередача для школьников: с О пьесе кратко: С О творчестве Фонвизина: “Недоросль“ в широком контексте тогдашней драматургии: “Вместе с «Бригадиром», который был достоверным бытовым и нравоописательным откровением русской жизни ее собственного облика, наступает эпоха гласности 1769—74: в главном литературно-политическом событии тех лет, в сатирической публицистике Екатерины II и Н.Новикова, русская жизнь впервые сумела заглянуть в глубины своей парадоксальной сути. 1760-е — одна из первых эпох национального самосознания в новой русской истории. Таким эпохам предстояло порождать в русской литературе «энциклопедии русской жизни и в высшей степени народные произведения». И если предположить наличие такой энциклопедии, порожденной эпохой гласности 1769—74 в литературе 18в., то ею будет, без сомнения, «Недоросль»“ (). Профессор Московского университета Харитон Чеботарев (по совместительству еще и цензор) долго противился постановке пьесы. Белинский: в пьесе «нет ничего идеального, а следовательно, и творческого: характеры дураков в ней — верные и ловкие списки с карикатур тогдашней действительности; характеры умных и добродетельных — риторические сентенции, образы без лиц». С ним соглашались литераторы 19 в. и литературоведы середины 20-го. Гуковский: «Милон, Правдин, Стародум отвлеченно ораторствуют на отвлеченной сцене, Простаковы. учителя, слуги живут повседневной жизнью в реальной бытовой среде». К.В.Пигарев: “Фонвизин стремился к обобщению, типизации действительности. В отрицательных образах комедии ему это блестяще удалось. Положительным персонажам «Недоросля» явно недостает художественной и жизнеподобной убедительности. Созданные им образы не облеклись живой человеческой плотью и, действительно, являются своего рода рупорами для «голоса», «понятий» и «образа мыслей» как самого Фонвизина, так и лучших представителей его времени“. “после женитьбы писательская активность Фонвизина стремительно падает, а выполненные во второй половине 70-х переводы секретаря главного российского фрондера Н.Панина и верного сторонника Павла Петровича посвящены одной-единственной проблеме — воспитанию добродетельного монарха. [...] ...в 1782 произведён в статские советники. Подняться выше ему не суждено: в отставку вышел в том же чине, что и отец, «уступив» младшему брату, действительному тайному советнику Павлу Ивановичу. Достигнув бригадирского звания, автор одноименной комедии создает окончательный вариант «Недоросля», успех которого позволит современникам и потомкам назвать Фонвизина русским Мольером, а его учителя Хольберга — датским Фонвизиным, — как сказано в одном из номеров «Московского телеграфа» за 1830 год“ () “В «Опыте исторического объяснения» «Недоросля» Фонвизина Ключевский констатировал, что выход 2-й редакции текста совпал с существенными изменениями, происходящими в русском обществе в последние годы 18 в.: «Случилось так, что в ту же осень, когда впервые был сыгран Недоросль, в Петербурге свершились два важных события: составлена комиссия об учреждении народных школ в России и открыт памятник Петру Великому. Знаменательное совпадение». Бессмертное творение Фонвизина, во многом опередившее свое время и предвосхитившее появление «Горя от ума», безусловно, связано с общественно-политической ситуацией России 1780-х. «Идеологический» сюжет пьесы неоднократно становился как предметом скрупулезных научных изысканий (Ключевский, П.Берков, Л. Пумпянский и др.), так и откровенных политических спекуляций. Пожалуй, самое глубокое в данном аспекте прочтение у Пумпянского: «...в «Недоросле» два мира, отличающихся тем, что они не в одинаковой степени принадлежат корпусу комедии» . С точки зрения ученого, миру комедии сопричастны только низкие персонажи, в то время как высокие герои вытеснены за его пределы, являясь выражением чуждого ему трагического пафоса. Именно это обстоятельство и разрушает единство художественного замысла“ ()
