Guest
СЛОВО О МОЛИТВЕ УМНОЙ, СЕРДЕЧНОЙ И ДУШЕВНОЙ Кто с постоянством и благоговением занимается внимательной молитвой, произнося слова ее громко или шепотом, смотря по надобности, и заключая ум в слова, кто при молитвенном подвиге постоянно отвергает все помыслы и мечтания, не только греховные и суетные, но по-видимому и благие, тому милосердый Господь дарует в свое время умную, сердечную и душевную молитву. Брат! Неполезно тебе преждевременное получение сердечной, благодатной молитвы! Неполезно тебе преждевременное ощущение духовной сладости! Получив их преждевременно, не приобретя предварительных сведений, с каким благоговением и с какой осторожностью должно хранить дар благодати Божией, ты можешь употребить этот дар во зло, во вред и погибель души твоей[1]. Притом собственными усилиями раскрыть в себе благодатную, умную и сердечную молитву невозможно: потому что соединить ум с сердцем и душой, разъединенные в нас падением, принадлежит единому Богу. Если же будем безрассудно принуждать себя, и искать раскрытия одним собственным усилием тех даров, которые ниспосылаются единственно Богом, то понесем труды тщетные. И хорошо, если бы вред ограничивался потерей трудов и времени! Часто гордостные искатели состояний, свойственных обновленному естеству человеческому, подвергаются величайшему душевному бедствию, которое святые Отцы называют прелестью. Это логично: самая основная точка, от которой они начинают действие, ложна. Как же от ложного начала не быть и последствиям ложным? Таковые последствия, называемые прелестью, имеют различные виды и степени. Прелесть бывает по большей части прикрыта, а иногда и явна, нередко поставляет человека в состояние расстроенное, вместе смешное и самое жалостное, нередко приводит к самоубийству и конечной погибели душевной[2]. Но прелесть, понятная для многих в ее явных последствиях, должна быть изучаема, постигаема в самом ее начале: в мысли ложной, служащей основанием всех заблуждений и бедственных душевных состояний. В ложной мысли ума уже существует все здание прелести, как в зерне существует то растение, которое должно произойти из него по насаждении его в землю. Сказал святой Исаак Сирин: «Писание говорит: «Не приидет царствие Божие с со6людением» (Лк.17:20) ожидания. Те, которые подвизались с таким душевным залогом, подверглись гордыни и падению. Но мы установим сердце в делах покаяния и в жительстве, благоугодном Богу. Дары же Господа приходят сами собой, если сердечный храм будет чист, а не осквернен. То, чтобы искать с наблюдением, говорю, высоких Божиих дарований, отвергнуто Церковью Божией. Предпринявшие это, подверглись гордыни и падению. Это не признак, что кто-либо любит Бога, но недуг души. И как нам домогаться высоких Божиих дарований, когда Божественный Павел хвалится скорбями и признает высшим Божиим даром общение в страданиях Христовых!»[3] Положись в молитвенном подвиге твоем вполне на Бога, без Которого невозможно даже малейшее преуспеяние. Каждый шаг к успеху в этом подвиге есть дар Божий. Отвергнись себя и отдайся Богу, да творит с тобой, что хочет. А хочет Он, Всеблагий, даровать тебе то, что ни на ум, ни на сердце наше «не взыде» (1Кор.2:9): хочет даровать такие блага, каких наш ум и сердце, в падшем их состоянии, не могут даже представить себе. Невозможно, невозможно не стяжавшему чистоты получить о духовных дарах Божиих ни малейшего понятия ни посредством воображения, ни посредством сличения с приятнейшими душевными ощущениями, какие только известны человеку! С простотой и верой возложи попечение свое на Бога. Не послушайся представления лукавого, который еще в раю говорил праотцам нашим: «будете, яко бози» (Быт.3:5). Ныне он же предлагает тебе безвременное и гордое стремление к приобретению духовных дарований сердечной молитвы, которые, повторяю, подает один Бог, которым определено свое время и свое место. Это место – весь сосуд, как душевный, так и телесный, очищенный от страстей. Позаботимся освободить храм – душу и тело – от идолов, от жертвоприношений идолам, от идоложертвенного, от всего, что принадлежит к кумирослужению. Как святой пророк Илия свел на поток Киссов всех жрецов и пророков Вааловых и там предал их смерти, так и мы погрузимся в плач покаяния, и на блаженном потоке этом умертвим все начала, принуждающие сердце наше приносить жертвы греху, все оправдания, которыми оправдывается, извиняется такое жертвоприношение. Омоем алтарь и все, что окружает его, слезами: удвоим, утроим омовение: потому что нечистота душевная для омытия своего требует обильнейших слез. Алтарь да будет устроен из камней во имя Господне – из ощущений, заимствованных единственно из Евангелия; да не будет тут места для ощущений ветхого человека, как бы они ни казались невинными и изящными (3Цар.18). Тогда великий Бог низведет свой всесвятый огнь в сердца наши и соделает наши сердца храмом благодатной молитвы, как Он изрек Божественными устами Своими: «Храм Мой, храм молитвы наречется» (Мф.21:13). Святитель Игнатий (Брянчанинов)
