Guest
Выступил с докладом “Генеалогия против мифов: Древо дальше 7-го колена, распространенные семейные суеверия и эффективные способы получения информации о предках“ в Библиотеке на Морской. Удалось вместить в выступление сразу три группы предубеждений: 🧞♂ Мифы о роде в эзотерике (индустрия решения проблем “с родовым каналом“); 🤶Наши семейные легенды и предания; 🪸Заблуждения и ошибки в генеалогическом поиске. “Миф — развернутое Магическое Имя“ (А.Ф. Лосев) Генеалогические мифы, также как и другие легенды и закрепленные в сознании поколений фактические искажения, приводят к обрастанию неверно обозначенных или интерпретированных исторических фактов разного рода прибавками и сюжетными дополнениями. В отличие от общеисторических мифов, развенчанием которых занимаются профессиональные ученые-историки, семейно-исторические мифы не являются предметом общенаучного исследования. Они культивируются в рамках одной семейной традиции. Когда мы начинаем собирать родословную, то неизменно с ними сталкиваемся. Они – наша первоначальная опора на стадии базового генеалогического интервью. Ведь, как гласит пословица «Сказка ложь – да в ней намёк». Внутри многих семейных легенд и устных преданий содержится зерно истины. А, если ценная информация вовсе оказывается вымыслом, то сам факт появления такого вымысла является интересной иллюстрацией характера человека, его создавшего, а также социально-политических и экономических факторов, спровоцировавших такое мифотворчество. Особенность семейно-исторического мифа заключается еще и в том, что он нередко воспринимается, как нечто «раз и навсегда» данное, поскольку пришел к нам от наших родителей, бабушек и дедушек, тех людей, которые жили до нас и, соответственно, знали о семье больше. Часто усиление легенде придается авторитетом кого-то из старших (долгожительством, статусом, добротой и теплом, перенесенными трагедиями). Позитивный генеалогический миф становится частью нашей личности, архетипическим представлением о себе и прошлом. Поэтому демаскировка такого мифа может вызвать состояние когнитивного диссонанса. Здесь можно в качестве христоматийного примера привести «генеалогические войны», инспирированные русским историком и публицистом Петром Владимировичем Долгоруковым. Свой авторитет в области генеалогии Долгоруков использовал в личных целях. У моего родственника, князя Михаила Семеновича Воронцова, Долгоруков вымогал деньги за то, чтобы подтвердить его происхождение от старомосковских бояр XV—XVI вв., считавшееся до этого непреложным фактом. Возмущённый сановник вызвал Долгорукова на дуэль, дело получило широкую огласку и закончилось судебным процессом, который Долгоруков проиграл. Отдельного рассмотрения заслуживают представления людей о своем происхождении в русле религиозных воззрений или эзотерических учений. Здесь существует гигантский пласт тем, которые далеко выходят, как за рамки моего доклада, так и вообще за пределы генеалогии... в область мировоззрения человека, его здоровья, самовосприятия. Среди генеалогов много верующих людей, да и вообще все мы, и профессиональные историки, и такие практики-поисковики, как я, и те, кто только встает на этот путь, мы все разные и у нас разное представление о предках, разные религиозные, философские и политические взгляды. Это не мешает миллионам людей собирать, систематизировать, публиковать вполне достоверные сведения о предках. Если вам во сне явилась бабушка и вы почувствовали, что она хочет, чтобы вы узнали ее родословную, то сам факт вашего духовного контакта (был он или нет, как вы к этому отнеслись) не так уж важен, если после этого вы обратились к архивным источникам или генеалогическим публикациям.
