Guest
От автора Волей судьбы автор этой книги в конце семидесятых годов прошлого века оказался свидетелем и в небольшой мере участником мистически-оккультной среды, в которой столкнулся с очень необычными людьми и занятиями, в том числе и теми, которые традиционно относятся к области мистики, спиритуализма, магии, астрологии, биоэнергетики, гаданий и медитаций. Общим для подавляющего числа представителей этой среды качеством было пристальное внимание к внутреннему миру человека – как своему собственному, так и окружающих людей, и ощутимый перевес значимости внутреннего мира и индивидуального восприятия мира над внешним миром и стандартными социальными взглядами. Мое внимание, однако, приковал к себе язык этой среды, довольно хаотичный и маловразумительный (не говоря уже разработанный), но относящийся к тем проявлениям человеческой психики, сознания и подсознания, которым практически не было места в западной (и советской) психологии. Мне довольно быстро стало ясно, что для многих «видящих» и «сенситивов» (которых позже стали называть экстрасенсами) основной проблемой было не «увидеть» что-то, а проинтерпретировать свое видение, переведя его на язык, понятный окружающим (а во многих случаях – и самим себе). В то же время я понимал, что оккультные понятия и символы, как восточные, так и западные (чакры, кундалини, энергия «ци», прана, арканы таро, герметическая символика, каббалистические и астрологические символы) несут в себе очень важную весть об устройстве и функционировании человеческой психики, даже если не касаться вопроса об «истинности» той картины мира, которая за ними стоит. И я попытался дать психоло-гическое описание и понимание некоторых терминов и понятий,которыми активно пользовалась мистическая среда, где я оказался и которой многим обязан, хотя мало кто из этих людей имел (в отличие от нашего времени) хотя бы минимальную социализацию. Постоянная угроза гонений со стороны угасающего, но тогда вполне еще зубастого советского государства накладывала опреде-ленные ограничения на людей, активных в мистическом подполье,и уровень пассионарности, если в данном случае уместно такое__выражение, был среди тогдашних астрологов, магов, целителей и гадателей несравненно выше, чем сейчас, когда оккультизм занял в общественном сознании свое скромное место среди несколько экстравагантных, но вполне безобидных (по крайней мере, с точки зрения уголовного кодекса и государственной безопасности) занятий-хобби, да и, вероятно, во избежание конфронтации с церковью, само слово «оккультизм» практически вышло из упо-требления и было заменено более политкорректным «эзотерика».Имея перед собой большой и весьма хаотичный материал и имея в виду его как-то описать с психологической точки зрения, я оказался в положении Карла Юнга, знаменитого швейцарского психолога, чья первая научная работа (диссертация) называлась: «О психологии и патологии так называемых оккультных явлений». Эта книга рассчитана на читателя, которого не нужно убеждать в существовании тонкого мира и его существенном влиянии на плотный; с другой стороны, от читателя не предполагается умений читать мысли, двигать предметы, раздвигать руками ткани человеческого тела, летать по воздуху или хотя бы видеть ауру людей и предметов – одной из целей автора является демонстрация того факта, что читатель уже, то есть и без специальной подготовки, является магом и интуитивно пользуется законами тонкого мира и различными способами воздействия на плотный через тонкий (что, видимо, и является определением магии). Иногда то,что человек реально делает, совсем не совпадает с тем, что он об этом думает.
