Guest
Процедура банкротства конзавода началась в 2009 году и длилась 10 лет. В этот период ветшали стены, разворовывалось имущество, угонялись лошади прямо из денников. Преданные делу люди выкармливали лошадей за свой счет. В 2019 году наконец-то были выставлены на торги обветшавшие строения в аварийном состоянии. Земли конзавода «уплыли» из под носа, этот актив людям «со стороны» обычно не достается. Руины конюшен, которые еще и являются объектом архитектурного наследия и должны быть восстановлены, выкупаются Олегом Гусевым. А лошади таинственным образом «пропадают» из документов, пропали, потерялись. Лошадей еще и оказалось «невозможно найти» и они не объявляются на торгах. Как можно догадаться, пропажа все эти годы продолжала находиться в разрушающихся стенах Починков, ВНИИК при этом продолжает вести работу по бонитировке, приезжая на конзавод, жеребята рождаются. Финансовый вопрос содержания берет на себя Олег Гусев: ведь лошади только числятся исчезнувшими, а они - вот! Стоят, кушать просят. Прямая цитата от Олега: «Я могу кому угодно объяснить причины, по которым я это делать не обязан. Только себе не могу, обязан конечно. Они ведь живые» Эта ситуация настолько абсурдна, что сам Олег много раз, печально вздохнув, пересказывал и пересказывал историю о «пропаже» лошадей, которые не покидали стен родного конзавода. О внезапном появлении в документах «собственника», который оказался липовым и содержать поголовье не счел нужным. О том, как сам годами содержит не принадлежащее ему племенное поголовье, оплачивает ветеринарные расходы и работу персонала. Ходит по судам, где его разворачивают, ибо в тяжбе за лошадей он «никто и звать его никак» - его в документах нигде не значится, а стало быть, отношения к делу он и не имеет, подавать иск у него «нет оснований». Хочет кормить - ну пусть кормит, это его личное дело, куда спускать деньги (а речь о миллионе ежемесячно, в течении многих лет). Я вам последовательно покажу весь материал, который привезла из Починковского конного завода. Лошади живы, лошади великолепны, каждый год оставляют потомство. Которое нельзя продать, покуда у лошадей нет собственника. И оно разрастается, а содержащий их человек - «никто этим лошадям» - продолжает гуманитарную миссию. Но пока есть надежда, что дело возможно сдвинуть. И лошади останутся в Починках. Великолепные производители породы не разъедутся по разным непонятным рукам, а менее ценные не уйдут под нож. Материала снято много, но начну не последовательно. Начну с обращения к сообществу о возможной юридической помощи (волонтерской из желания помочь, либо по иной договоренности). Олег очень неохотно и через силу сформулировал эту просьбу юристам вмешаться, потому что уже годами пытается справляться, у него есть свои юристы. Он не в отчаянии, но в сильной усталости от невозможности сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Продолжает обивать пороги судов и уверен, что его юристами сделано все что возможно. Но вдруг есть какая-то деталь, которая командой упущена и сможет помочь взглянуть на дело с другой стороны? Поэтому сегодня я выпущу это короткое обращение. Человека, который до увиденной по ТВ печальной истории этих роскошных гигантов общался с лошадьми лишь в детстве, в деревне. Не пропустите большой материал о поездке в мекку советской тяжеловозной породы. На следующей неделе начинаем большой цикл интервью о сегодняшней жизни Починковского КЗ.
