Guest
В годаровский фильм попадаешь как в антимир, где привычное безоговорочно рушится, а новое и незнакомое фрустрирует радикальностью, интенсивностью смыслового потока, нестандартностью образов. Удержаться в хвосте годаровской кометы, не выпасть из фильма – это огромная трудность для «нормальной» аудитории. Вдобавок, поздний Годар как будто нарочно лишает зрителя его обычного удовольствия от композиции кадра, цветокоррекции, музыки, актерской игры и т.п. Мелодия намеренно обрывается на половине фразы, изображение издевательски теряет качество, актеров, как в фильме «Прощай, речь» можно вообще заменить собакой. Нет такого табу, которое не нарушил бы кинематограф Годара и нет такого зрительского багажа, которого хватило бы во время просмотра нового фильма. Озадачивание – это фирменный прием Годара, строящийся на парадоксальном монтаже, расфазировках и обрывах движения, нарративных сдвигах, депсихологизации персонажей, деконструкции классической аристотелевской драматургии или системы Станиславского. Сначала голо
