Guest
е будет преувеличения в том, чтобы назвать «долгие 1970-е» «классикоцентричным» периодом: произведения классиков выходили в это время огромными тиражами, юбилеи праздновались во всесоюзном масштабе, новые прочтения известных со школы произведений, особенно на театральной сцене и в кино, вызывали бурную полемику, позиция «наследника классики» стала культурно наиболее престижной. Иначе говоря, русская литературная классика XIX века вдруг оказалась нужна всем – массовому читателю, который твердо усвоил, что «культурные люди читают классику», и стал укомплектовывать соответствующими изданиями книжные шкафы новых городских квартир; советской интеллигенции, черпавшей из произведений Пушкина, Толстого, Достоевского, Герцена поучительный опыт «тайной свободы»; наконец, власти, присвоившей классику в качестве «великого наследия» и сделавшей ее одним из главных факторов поддержания коллективной культурной идентичности. Однако для консервативного крыла позднесоветской интеллигенции почитание классики в этот период ст
