Райские плоды.

Хор регентских и певческих курсов Колобанова А.В. Сайт курсов - Митр. Вениамин (Федченков): «Преображение Господне», «Царство Божие», «Райские плоды», «Катавасия Креста». Невольно хочется вспомнить о «райских плодах», когда видишь на Преображение яблоки, груши, виноград, – внесенными в святилище Божие для освящения. Это делается не только потому, что к этому времени созревают фрукты, но и потому, что тут есть связь с обновлением твари. Они напоминают погубленное райское блаженство, а с другой стороны – утешают нас обещанием, что в будущем мире будут и некие обновленные, прекрасные наслаждения. Этот благочестивый обычай весьма приличествует именно преображению твари. Сама сладость вкусных плодов говорит о той радости, о том блаженстве, которое ожидает праведных в Царстве славы; напоминает о той духовной сладости, которую пережил апостол Петр с другими учениками на Фаворе: Господи! как нам хорошо! То же пережил Николай Александрович Мотовилов в беседе с преподобным Серафимом во время его преображения. Конечно, Царство Божие не пища и питие, говорит апостол Павел, а правда и мир и радость в Духе Святом; но человек, по своему стремлению к образному, видимому пониманию невидимых вещей, да и по неизбежности, ибо для «новых» вещей нужны и новые слова, – хочет выразить духовные истины внешними, понятными обрядами. Уже началась катавасия Креста – Воздвиженская (на каноне): «Крест начертав Моисей», и сразу подумалось: уже пред Преображением началось это напоминание Церкви о кресте. Чего бы, казалось, уж не подождать хотя бы недельки две?! Пусть бы прошел праздник славы Царства торжественно, не опечаливаемый! Однако тотчас же вспоминается, что и самое преображение Господь показал именно в связи со Своими страданиями – с грядущим крестом, дабы успокоить хотя бы избранных, когда они увидят Его на кресте и во гробе. Это нужно было не только апостолам, но и всему миру явить через них: что же ожидает последователей Христа? Что им дано будет за крест? – СЛАВА ЦАРСТВИЯ! Ее они видели теперь своими очами. Есть из-за чего и жизнью жертвовать! Но сердце наше, услышав ныне о кресте, немного загрустило (человек ведь!). Однако не мучительно, а сладостно-печально, умилительно. Духовною «свежестью» среди знойного августовского дня повеяло от этой мысли о кресте.