Guest
ВС напомнил, на что следует обращать внимание при определении правового режима имущества. Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 18-КГ23-221-К4, в котором напомнил о недопустимости умаления прав супруга, в период брака осуществлявшего ведение домашнего хозяйства и не имеющего самостоятельного дохода, на общее супружеское имущество. Судебная коллегия указала, что, разрешая спор по существу, суд первой инстанции не принял во внимание, что семейным законодательством установлена презумпция возникновения режима совместной собственности супругов на приобретенное в период брака имущество независимо от того, на чье имя оно оформлено. Обязанность доказать обратное и подтвердить факт приобретения имущества в период брака за счет личных денежных средств возложена на супруга, претендующего на признание имущества его личной собственностью. Делая вывод, что доли в уставных капиталах обществ являются личным имуществом Уткура Султанова, суд исходил из факта их приобретения ответчиком на его личные денежные средства, являющиеся таковыми в связи с получением их по заемным обязательствам, возникшим в период брака сторон, но признанным судом при рассмотрении дела личными долговыми обязательствами ответчика. Вместе с тем, заметил ВС, судом не было учтено, что п. 2 ст. 45 Семейного кодекса ставит возможность признания долговых обязательств одного из супругов общими супружескими обязательствами в зависимость от установления обстоятельств, связанных с направлением всего, полученного по таким обязательствам, на нужды семьи. Обратного положения, позволяющего суду при отсутствии оснований, предусмотренных положениями ст. 36 СК, отказать в признании имущества, перечисленного в ст. 34 Кодекса, совместно нажитым имуществом сторон по мотиву неучтенности при его разделе общих долгов супругов, вопреки суждениям суда, закон не содержит. При этом, как пояснил Суд, таких оснований, по которым полученные Уткуром Султановым в период брака со Светланой Игонькиной заемные денежные средства могли быть отнесены к личным денежным средствам одного из супругов и бремя доказывания наличия которых в силу закона должно было быть возложено судом на супруга, претендующего на признание имущества его личной собственностью, судом установлено не было. Более того, придавая при разрешении вопроса о признании нажитого в период брака имущества личным имуществом ответчика существенное значение отсутствию у истца самостоятельного дохода, в том числе после достижения детьми сторон совершеннолетия, суд фактически проигнорировал требования п. 3 ст. 34 Семейного кодекса, не допускающего умаление прав супруга, в период брака осуществлявшего ведение домашнего хозяйства, на общее супружеское имущество. ВС отметил, что в силу п. 4 ст. 38 Семейного кодекса суд может признать имущество, нажитое каждым из супругов в период их раздельного проживания при прекращении семейных отношений, собственностью каждого из них. Со ссылкой на п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 5 ноября 1998 г. № 15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака» он разъяснил, что если после фактического прекращения семейных отношений и ведения общего хозяйства супруги совместно имущество не приобретали, суд может произвести раздел лишь того имущества, которое являлось их общей совместной собственностью ко времени прекращения ведения общего хозяйства. Судебная коллегия посчитала, что отказ суда в удовлетворении исковых требований Светланы Игонькиной о разделе денежных средств, имевшихся на банковских счетах ее бывшего мужа, в связи с их отсутствием на момент подачи искового заявления и рассмотрения дела с учетом вывода суда о прекращении фактических семейных отношений сторон до обращения истца в суд не отвечает приведенным требованиям закона. Суд указал, что с учетом заявленных требований юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством являлось выяснение вопроса о сумме находившихся на банковских счетах супруга денежных средств к моменту фактического прекращения семейных отношений и ведения общего хозяйства. Между тем данное обстоятельство, имеющее существенное значение для правильного разрешения спора, суд оставил без установления и правовой оценки. Таким образом, Верховный Суд посчитал допущенные нарушения норм материального и процессуального права существенными, а потому отметил судебные акты трех инстанций, направив дело на новое рассмотрение.
