Guest
Однажды, осенью 1999-го, я был в прямом эфире, вещал из Моздока на родные «Вести». Меня пытали по поводу деталей спасения летчика, сбитого над Чечней: «А как»?, «А что»? Но я знал, что там, в смертельно опасном горном лесу, вместе с остальными, летчика ищет мой тесть, ныне покойный, полковник из ПСС ВВС Сергей Ульянов. Я увиливал от ответов, как мог, зная, что каждое, раскрывающее подробности, моё слово может представлять опасность для родного мне человека. И, по-профессии, я часто оказываюсь в такой ситуации. А именно: мои родные россияне хотят знать детали ныне происходящего. Но сейчас там, в одном из районов Курской области бьются другие россияне, и каждое моё неосторожное слово может быть опасным для них. Скажу так: на этой неделе мы работали там, где происходят главные события всей операции по освобождению Курской области. Пройдет день, или два, и компетентные люди сами объявят. Скажу лишь так: наши мужики красавчики и супер-люди. И бойцы, штурмовики, летчики наши, БЛАшники, связисты, военврачи… я убедился в нескольких пунктах: 1. Мы возвращаемся к высотам привычного российского военного профессионализма. 2. ВС РФ становятся привычно опасной для любого врага России боевой машиной. 3. Враг не слабеет, но вынужденно проигрывает, причем, горько проигрывает, в интеллектуальном и чисто солдатском, боевом плане. 4. Как только мы преодолеем паритет технических возможностей - пойдем вперед еще быстрее. Слава русским командирам и русскому солдату! Сладков .
