Guest
Село Саблинское. Здесь мне повезло крупно и я оказался в сердце недвижимых владений той самой, не добром поминаемой фамилии: в самом центре этого большого села — на перекрестке Октябрьской улицы и Кооперативного переулка. По адресу Октябрьская улица, дом 43. Общая площадь этой вотчины, судя по кадастровой карте, составляет 2 494 квадратных метра, то есть четверть гектара.По периметру вся территория окружена одноэтажными кирпичными зданиями начала двадцатого, а может быть, конца девятнадцатого века. Небольшая часть этих строений, выходящих на Октябрьскую улицу, облицована современной фасадной плиткой и по документам оформлена как амбулатория. Остальное — кирпичные развалюхи и полуруины, в которых угадываются хозяйственные сооружения. Кое-где сохранились даже деревянные постройки столетней давности. Никакой охраны нет. Всякий может пройти внутрь и осмотреться. В целом все это, наверное, вполне годится под определение «сельская усадьба». Нынешние любители архитектурной старины могли бы, наверное, сказать: «Основой концепции данного объекта являлось проживание человека в гармонии с природой, а также совмещение жилой и производственной функции». Какой ценой и за чей счет достигалась такая гармония, понятно без лишних разъяснений. А если вспомнить про хутор, то непременно возникнет вопрос о земельных наделах, обработкой которых силами батраков или сдачей в аренду жило здешнее солженицынское племя. Но никаких данных об этих землях пока не найдено. Возле фасадного здания, часть которого отделана плиткой, встречаю рабочего. Спрашиваю, местный ли он. Отвечает, что приехал на подработку с другого края Ставрополья. На мой вопрос, что здесь находится, отвечает: «Будет какой-то музей. И больница». Насчет больницы… Согласно кадастровым данным 2014 года, она занимает всего 449 квадратных метров из той четверти гектара. Подо что пойдет остальное? Неужели под фамильный мемориал с каким-нибудь краеведческим уклоном? Вряд ли. Скорее наоборот: муниципальный музей за казенный счет с гулаговским уклоном по методичкам Русского общественного фонда Александра Солженицына, еще в 1970‑е годы зарегистрированного в Швейцарии. И это неудивительно. Поскольку и раньше-то, до 1917 года, солженицынская обитель явно считалась самым солидным архитектурным феноменом станицы, а уж сегодня и подавно. Желающих вернуть собственность, национализированную в результате Октябрьской революции, найдется, скорее всего, немало. В очертаниях всего этого объекта, несмотря на его диковатый внешний вид, просматривается былая солидность. Как и в стоящем через дорогу от него здании Дворца культуры колхоза имени Кирова. Колхоза как такового, понятное дело, уже давно не существует. А все хозяйство, принадлежавшее местным жителям, кто-то хапнул, приватизировал, распродал. Что не смог продать, сдал в аренду местным же. В том числе и землю, когда-то переданную трудящимся в вечное пользование. Над дворцом полощется огромное бело-сине-красное полотно знамени, как символ победы капитализма над социализмом. А наклейки на дверях говорят о том, что теперь здесь находится Избирательная комиссия. Сбоку на здании ДК — плохо различимые барельефы в профиль: один, судя по форме глаз, азиат, другой, судя по губам, негр. Надо понимать, символы пролетарского интернационализма. На площади перед дворцом — два обветшалых памятника: Ленину и Кирову, очень похожему здесь на Бетховена. Рядом — обелиск с красной звездой и Вечный огонь в честь погибших за Советскую Родину. Снизу — венки с триколорными лентами. Из других достопримечательностей — кладбище. Случайно встретившаяся старушка говорит, что там есть родовая могила Солженицыных. Но посещать ее не рекомендует: развилось много змей. Туда, дескать, редко кто заходит, и гадам стало хорошо. Ее слова подтверждают мое предположение. Покидая эту местность, я еще раз побродил по внутреннему периметру солженицынской усадьбы. Вот здесь они жили, сытно ели, крепко спали. Развлекались, плодились. Ежечасно улучшали свое положение. Решали, во что вкладываться, кому давать в долг, а с кого содрать три шкуры… Жили на полную катушку! Хотелось понять и изобразить мир, где обитали все эти Солженицыны, их работники, батраки, слуги, скотина, свиньи, пчелы. Какими глазами смотрели все они друг на друга? На каком языке общались эти люди, эти создания, эти существа, будучи разделенные капиталами, собственностью, имуществом, землей и даже самим воздухом?
