Guest
Луки 20:27-44 27 Тогда пришли некоторые из саддукеев, отвергающих воскресение, и спросили Его: 28 Учитель! Моисей написал нам, что если у кого умрет брат, имевший жену, и умрет бездетным, то брат его должен взять его жену и восставить семя брату своему. 29 Было семь братьев, первый, взяв жену, умер бездетным; 30 взял ту жену второй, и тот умер бездетным; 31 взял ее третий; также и все семеро, и умерли, не оставив детей; 32 после всех умерла и жена; 33 итак, в воскресение которого из них будет она женою, ибо семеро имели ее женою? 34 Иисус сказал им в ответ: чада века сего женятся и выходят замуж; 35 а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят, 36 и умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам и суть сыны Божии, будучи сынами воскресения. 37 А что мертвые воскреснут, и Моисей показал при купине, когда назвал Господа Богом Авраама и Богом Исаака и Богом Иакова. 38 Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы. 39 На это некоторые из книжников сказали: Учитель! Ты хорошо сказал. 40 И уже не смели спрашивать Его ни о чем. Он же сказал им: 41 ка’к говорят, что Христос есть Сын Давидов, 42 а сам Давид говорит в книге псалмов: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, 43 доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? 44 Итак, Давид Господом называет Его; как же Он Сын ему? _____________________________ Ключевая тема сегодняшнего чтения – вера в воскресение мёртвых. Это один из острых вопросов, который проводил чёткую границу между двумя влиятельными партиями в ветхозаветном иудаизме – фарисеями и саддукеями. Вопрос, заданный Спасителю, с точки зрения саддукеев, неизбежно должен был завести ответчика в тупик и тем самым показать абсурдность веры в воскресение. Однако Христос одной фразой разрушает искусно поставленную ловушку. Безумно пытаться накладывать наши земные шаблоны на иной мир. Там – всё иначе. Это здесь, на земле – брачные отношения – неизбежный и благословенный Богом способ продолжения рода. Там – всё иначе. И не надо пытаться заглянуть в этот другой мир с инструментарием нашего, земного, материального бытия: ничего там работать не будет. Но Спаситель на этом утверждении не останавливается. Он раскрывает глубочайшую истину, которая для Церкви Христовой впоследствии станет краеугольной. Иисус напоминает слушателям о том, каким образом Бог свидетельствует Сам о Себе во время явления Моисею в несгораемом кусте, или по-славянски, «купине неопалимой»: «Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова». Если бы жизнь человека прекращалась с его смертью – эта фраза была бы абсурдной. Какой смысл вспоминать о человеке, если к этому времени уже и костей-то его не осталось! Это было бы похоже на то, как если бы некий землевладелец стал хвалиться своими умершими крестьянами: что от них толку, когда их больше нет? Но для Бога все они – и Авраам, и Исаак, и Иаков – живы – потому что они теперь – в Нём Самом, в Его Царстве – а не на земле. Сам факт того, что Господь Бог определяет Себя именно через отношение, отсылку к конкретным людям – очень сильное свидетельство. Он не говорит: «Я Бог догматов!» или «Я Бог Типикона!» или «Я Бог Священных Ритуалов!» И учение, и образ жизни, и обряды – всё это, несомненно, важно и нужно. Но суть – вовсе не в этом. Главная ценность, ради чего существуют и наши чинопоследования, и заповеди, и богослужения, и догматы – правильно настроить отношения между конкретным человеком и Господом Богом. Не превращая жизнь в изнуряющее и непонятное «обслуживание» Бога, превратившегося в какую-то далёкую – но при этом очень опасную – абстракцию. Но как можем мы понять, что между нами и Богом на самом деле выстроены правильные отношения? Я бы предложил несколько показателей. Прежде всего, это наличие завета, договорённости между Богом и нами. При этом мы должны очень хорошо понимать смысл этих договорённостей. Конечно, есть Новый, Ветхий Заветы. Но в каждом конкретном случае между нами и Богом заключается наш собственный, личный завет – в котором обе стороны берут на себя определённые обязательства и условия их выполнения. Значит, если у нас в жизни нет чётких границ и внутренних рамок – ни о каких отношениях с Богом пока ещё речи не идёт. Это не отношения, а просто распущенность и своеволие. Что хочу – то и творю. Второй показатель – это диалогичность. Наш Бог – вовсе не «молчун». Если Он реально присутствует в нашей жизни – мы будем уметь Его слышать. Именно слышать – то есть распознавать Его ответы на наши просьбы, понимать, хотя бы приблизительно, что именно в данный момент Он от нас хочет. И когда удаётся почувствовать то, что наши обращения к Нему – это вовсе не пустое сотрясение воздуха, а действенный разговор – тогда совсем по-другому начинаешь относиться к молитве. Не как к «обязанности», а как к уникальной возможности, которой если не пользуешься – тебе же хуже. И третий показатель – пожалуй, самый неприятный – то, что настоящего Бога невозможно «запрограммировать
