Guest
Странно и завораживающе выглядят фильмы Алексеева, лишенные линейного повествования. «Ночь на лысой горе» (по музыке Мусоргского), сделанная за семь лет до диснеевской «Фантазии», резко отличается и от нее, и от других мультфильмов, изображающих шабаш. Пугало, с которого ветер срывает одежду, превращается в крест, черная мельница, вращающая лопастями, взрывается фейерверком, в пространстве повисают ощеренные челюсти, луна начинает беспорядочно метаться по горам. Образы, не составляя сюжета, возникают на экране непредсказуемо, кадры бессистемно повторяются, фигуры трансформируются одна в другую, делаются то плоскими, то объемными, — все происходит будто в ночном кошмаре.
