Павел Воля

Павел Воля: В 90-е и до этого, когда Советский Союз начал разваливаться, у всех был дачный период. У всех, кто жил обыкновенно, потому что если ты что-то не вырастишь на даче, то жрать зимой нечего. И где это достать, тоже непонятно, потому что времена такие, что непонятно, что зимой вообще будет. Времена вообще были такие сложные, гаражные кооперативы, этот гараж невозможно, чтобы он был рядом с домом. У нас был гараж, который находился в 9 км от дома. Машину под окнами ставить нереально. Потому что угоны, и второй раз не купить машину. Найти ее никто тебе не найдет, поэтому машина как корова в семье, которая дает молоко, хранилась далеко под тремя замками. Я 1979 года рождения, 90-е - мне сколько лет? 16-17. Что у меня в голове? Дурдом. Я обращаю внимание на то, что происходит в стране? Нет. Дух 90-х - это надо ехать на дачу все время с отцом, нет денег, я вижу, как он выращивает табак себе сам, потому что нет сигарет. Ему негде купить себе эти сигареты. Ни «Приму», ничего невозможно купить. Я помню, как банки с бычками продавались. Я помню, что это времена, когда в доме нет изобилия. Есть еда, но она не такая как всегда [сейчас], колбасы нет, сыра нет. Но я не чувствовал это так, как мои папа и мама. Тебе 17 лет, ты разорван гормонами. Какой меня интересует Ельцин?! [Вот это рассуждение о том, что в 90-е была невероятная свобода? Для меня это было время унизительной нищеты] У меня мама продавала варежки, я с ней стоял на рынке, продавал эти носки, помогал ей. Иногда мы с друзьями приходили, стояли, чтобы деньги у нее не отобрали, которые она наторговала. [Когда ты с мамой в Москву за бананами ездил, это ностальгические воспоминания?] Не ностальгические, но ничего страшного я в этом не нахожу. Все равно ты ребенок, привезли эти бананы, они зеленые, вы их положили на антресоли, они при тебе дозревают. Это что-то такое, диковинка. Можно посмотреть, что это ужас-ужас, а можно вспомнить, что нам казалось, что мы никогда не наедимся бананами. А теперь мы на них глядеть не хотим.