Guest
Когда в лихие года пахнет народной бедой, Тогда в безоблачный час, тихий, неброский, Из леса выходит старик, а глядишь – он совсем не старик, А напротив, совсем молодой – красавец Дубровский. Проснись, моя Кострома, не спи, Саратов и Тверь, Не век же нам мыкать беду и плакать о хлебе, Дубровский берет ероплан, Дубровский взлетает наверх, И летает над грешной землей, и пишет на небе: Не плачь, Маша, я здесь; Не плачь – солнце взойдет; Не прячь от Бога глаза, А то как он найдет нас? Небесный храм Иерусалим Горит сквозь холод и лед. И вот он стоит вокруг нас, И ждет нас, и ждет нас… Он бросил свой щит и свой меч, швырнул в канаву наган, Он понял, что некому мстить, и радостно дышит. В тяжелый для Родины час над нами летит его аэроплан, Красивый, как иконостас, и пишет, и пишет: Не плачь, Маша, я здесь; Не плачь – солнце взойдет; Не прячь от Бога глаза, А то как он найдет нас? Небесный храм Иерусалим Горит сквозь холод и л
