Guest
Как поэт создаёт стихи из воздуха своей эпохи и что вдохновляло Ахматову в июле 1914-го: …Приходил одноногий прохожий И один на дворе говорил: «Сроки страшные близятся. Скоро Станет тесно от свежих могил. Ждите глада, и труса, и мора, [«трус» здесь — землетрясение] И затменья небесных светил. Только нашей земли не разделит На потеху себе супостат: Богородица белый расстелет Над скорбями великими плат». “Последняя часть текста хотя и в ахматовской личной поэтике, но передает патриотическую риторику времени. «затменье небесных светил» — на всей территории средней полосы состоялось полное солнечное затмение, которое восприняли как мрачное предзнаменование (Ахматова, естественно, написала стихотворение не сразу в середине июля 1914, а через несколько недель)“ 15-го июля старого стиля Австрия объявила войну Сербии, 19-го (1 августа нового стиля) Германия России. “Газеты отмечали митинги и манифестации с пением «Спаси, Господи» и «Боже, царя храни». Запасных встречали криками «Да здравствует русская армия!» и даже «Да здравствует война!»“ () Ахматова была в Слепнёве, где о начале войны узнали вечером 20-го, когда был опубликован «Высочайший манифест». Остаться в стороне от этого события поэтесса, которая ранее фактически не писала стихотворений по какому-либо историческому поводу, в этот раз не смогла“ () В 1965 году она вспоминала: «...утром еще спокойные стихи про другое („От счастья я не исцеляю...“), а вечером вся жизнь вдребезги» (). «XX век начался осенью 1914 года вместе с войной, так же как XIX начался Венским конгрессом. Календарные даты значения не имеют» Святополк-Мирский: «Июль 1914» пронзительные и пророческие стихи под многозначительным названием. “Начало войны сблизило супругов. Гумилев писал Ахматовой из армии: «Дорогая моя Аничка, я уже в настоящей армии, но мы пока не сражаемся, и когда начнем, неизвестно. И я начинаю чувствовать, что я подходящий муж для женщины, которая „собирала французские пули, как мы собирали грибы и чернику“»“ () “В первые же дни на фронте Гумилев отличился в разведке, за что получил Георгиевский крест“, о котором пишет Ахматова в “Колыбельной“: «Подарили белый крестик твоему отцу»: __ “Резкий мировоззренческий сдвиг (критики говорили о переходе от интимной лирики к гражданской) проходил под знаком формирования эсхатологических установок как способа религиозного осмысления упомянутых событий. В таком ключе в «Белой стае» (1917), «Подорожнике» (1920) и «Anno Domini MCMXXI» (1922) трактовалась Первая мировая, революция и Гражданская. Для Ахматовой всякая война – это «малый апокалипсис». Соответственно и пространство этой эпохи обретает эсхатологические черты. Прежде всего это касается пространства природы. В «Июль 1914» природное пространство становится символическим предзнаменованием роковых событий. В частности, засуха, лесные пожары, улетевшие птицы прочитываются в двойном символическом ключе как христианское свидетельство «немилости Божьей» и как народные приметы грядущей войны: Пахнет гарью. Четыре недели Торф сухой по болотам горит. Даже птицы сегодня не пели И осина уже не дрожит. Стало солнце немилостью Божьей, Дождик с Пасхи полей не кропил... Неслучайно эти природные приметы проецируются на текст Апокалипсиса: «Четвертый Ангел вылил чашу свою на солнце: и дано было ему жечь людей огнем. И жег людей сильный зной…». Поэтому дальнейшее пророчество о «страшных сроках» кажется уже подготовленным «апокалипсическим» состоянием природы. Во втором стихотворении эсхатологические трансформации всех прежде ценностно-значимых элементов верхнего и среднего мира. Лес, который раньше был живительным началом, – горит и несёт в себе семантику смерти, которая передана через запах можжевельника (в миф.системе – атрибут похорон). Небо утратило сакральную функцию и впервые предстает пустым: «Низко, низко небо пустое...»; «Пустых небес прозрачное стекло». Живительный дождь, исходивший прежде из него, оборачивается кровавым дождем, окропляющим не просто землю, а землю, над которой надругались“ () Потери Российской империи в Первой мировой войне: около 2 миллионов погибших военнослужащих, 4-5 миллионов раненых; 400 тысяч погибших гражданских. Одной из главных причин Февральской революции была именно Первая мировая. «во время революции 1917-22 страна потеряла 8-13 млн человек. От голода 1921 года в Поволжье – 5, тифа – 2-3, испанки – до 3 млн. Жертв белого, красного и повстанческого террора – около миллиона».
