Зенитная артиллерия Дмитрия Евгеньевича

Зенитная артиллерия Дмитрия Агеевича. Дмитрий Агеевич родился в 1927 году, ветеран Великой Отечественной войны. Воевал он в Советском Заполярье, в Кандалакши. Через него проходит жизненно важный путь - железная дорога, рядом ГРЭС и Мурманский порт. Призвали на ВОВ с Вожеги. Его одного из нескольких новобранцев выбрали для защиты Мурманска. Недалеко от Мурманска немцы оборудовали аэродром и регулярно осуществляли налеты, чтобы разбомбить ГЭС и уничтожить Мурманск. Жили солдаты в землянках по 7 человек у самой ГЭС. Постоянно были на посту, каждое отделение обслуживали свою пушку. Рядом располагалась железная дорога, которая тоже была под их прикрытием. Но они отстояли и спасли город и ГЭС. После завершения войны их, измученных цингой и болезнями, перевели на восточный рубеж, охранять границу с Японией. После безуспешных попыток немцев овладеть Мурманском боевые действия сместились к югу, на Кандалакшское и Кестеньгское направления. Германское командование перебазировало часть своей авиации на аэродром «Алакуртти» от которого до Кировской железной дороги было всего 100 км, то есть 15 минут полета. Маршрут полета немецких самолетов проходил над глухой лесисто-болотистой местностью, где почти полностью отсутствовали наши посты ВНОС (войска воздушного наблюдения, оповещения и связи). Все это позволяло воздушному противнику появляться в районе дороги внезапно. Поэтому перехватывать вражеские самолеты здесь было очень трудно. Воспоминания ветерана: “На войну пошёл из Вожеги. С самого начала войны по деревням поехали грузовики. Собирали мужчин и сразу увозили. Забрали нас 4 человека. А в Кандалакшу направили только меня одного. Попал в артиллерийский полк на охрану железнодорожной ветки и ГРЭС. Мы были в отряде по 7 человек. У каждой команды по орудию: наводчик, подающий снаряд... Я был 4-й по счету. Жили тут же рядом с орудием в землянке. Кормили не плохо, тк была стратегическая точка и мы должны быть постоянно на посту у орудия. Как только появлялся вражеский самолёт, мы обязаны были его сбить. Иначе под ударом была стратегическая ветка, ГРЭС и порт. Стреляли осколочными снарядами, надо было, чтобы снаряд разорвался рядом с самолётом. Тогда осколками его разрывало. Если снаряд попадал в самолёт, то самолёту ничего не было. Поэтому перед нами стояла очень сложная задача. И вот однажды у нас был сбор у командира. Решали боевые задачи. Прибежал радист и сообщил, что кончились война. Мы все с криками выскочил на улицу и стали слушать Левитана по радио. Вот это была радость! А потом нас перевели в Мурманск, охранять порт. Там кормили очень плохо. У многих началась цинга. И у меня тоже.“