Guest
Всплеск зрительского интереса последних 3-4 лет к фильмам и сериалам о роботах, способных к самосознанию и открытию собственных сексуальных желаний, как и потребительский спрос к куклам, начиненным электроникой и секс-приложениям для общения с искусственным разумом, мы проанализируем с позиций политической антропологии, психоанализа и современной критической теории (Д. Харауэй, З. Фрейд, Ж. Лакан, М. Фуко, Дж. Батлер, Дж; Агамбен, Л. Эдельман, Поль Б. Пресьядо и др.) Что мы ищем в фемботах, андроидах и Real Dolls? Чье и “чего” желание стоит за образами оживших статуй, силиконовых кукол, секс-софта и хот-ботов всевозможных модификаций в истории и современной культуре? Что говорит отмеченный интерес о будущем нашей сексуальности, сводится ли она к протезировании утраченных способностей к общению и бегству от одиночества в большом городе? Является ли страсть к ожившей кукле проекцией наших страхов перед другими людьми, материализацией Эдипового комплекса и свидетельством неустранимого нарциссизма? Означает ли
