Guest
00:00:00 Утро в Мюнхене перед Октоберфестом и силы команды на исходе 00:03:00 Артур о жучках, прослушке и работе в тверском штабе Навального 00:12:00 Как ярость и ютуб сделали из Артура участником штаба Навального 00:21:00 О том как полиция отказалась расследовать убийство 00:31:00 Зачем работать на выборах, если их фальсификации не предотвратить? 00:41:55 “Чечня и Дагестан должны выйти из состава России“ 00:49:50 Можно ли испытывать стыд за страну и обиду на государство? 01:03:50 Зачем заводить семью, если меня могут посадить? 01:10:28 “Почему я против пропаганды нетрадиционных ценностей? Не знаю как сказать на камеру“ 01:15:00 “Мы, геи и лесбиянки всея Руси, чего-то добились, только выходя из шкафов“ 01:16:01 “Скажи мне, Карен, ты больной“ Артур уехал из Твери, когда по всей стране задерживали активистов штабов Навального. Во время той компании искали даже меня, хоть я и не активист, а просто регулярно перечислял в ФБК деньги. Я на момент этих облав уже был в Гемрании, а Артуру пришлось буквально убегать из города, потому что после задержания и обыска вариантов оставалось не много: СИЗО и эмиграция. Десять лет назад Артур был одним из первых, кто организовывали митинги за Навального в Твери. Инженер и мастер по ремонту техники, он проверял телефоны и компьютеры товарищей, находил в них жучки. Мы познакомились в Мюнхене, где Артур теперь живет в крошечной комнате в общаге, выращивает помидоры на окне, учит язык и не перестает быть активистом и оппозиционером. Пока мы разговаривали, вокруг бушевал Октоберфест, мужики в кожаных шортах с подтяжками начинали выпивать еще до полудня, им наливали женщины с глубоким декольте, грохочущий праздник максимально контрастировал со всем, о чем мы говорили. Под конец мы, естественно, вырулили на откровенно ксенфобию, гомофобию и сексизм Артура, схлестнулись на световых мечах (пасхалка), а потом, уезжая из Мюнхена, мы с коллегами еще как следует перемыли кости нашему герою (что совсем не хорошо характеризует уже меня самого). Как россияне, переезжая в Европу, умудряются сохранять ненависть к мигрантам, сами оказавшись в их шкуре, это мне еще предстоит понять. Но мне кажется, что противоречия не должны нам с Артуром и многими другими людьми мешать действовать. Мы не согласны с тем, что творится в России, мы остаемся ее гражданами, мы хотим сменяемости власти и прекращения войны – мне лично этого вполне достаточно, чтобы говорить с человеком и действовать сообща, если понадобится. А что делать с его гомофобией, я как-нибудь по дороге разберусь.
