Guest
Пилат говорит: Мне не отвечаешь? Я могу тебя же распять, А могу отпустить, ты разве не знаешь? Иисус стал ему отвечать: Не имеешь ты власть надо мной никакую, Если от Бога не научен же ты. Пилат сказал : Ведь тебя убить и не убить могу я. А Иисус ему говорит: Да ведь ничего ты не можешь. Если же свет видишь ты - Идёшь к свету. А если не видишь - ты будешь Делать неминуемо же дело тьмы. И сказанное Иисусом сбывается тотчас. Пилат хочет спасти его и не может. - Вот тот же, кто предал меня, тот имел власть Не сделать того, но он сделал всё же. Ведь ты не имеешь свободы Отпустить или не отпустить. Если бы ты был научен свету, то мог бы, А теперь ты не можешь ничего изменить. А Пилат очень хотел отпустить же его. Но иудеи сказали тогда: Если же ты отпустишь Иисуса того, То ты кесарю не верный слуга. Всякий, кто делает себя же царём, Тот кесарю ведь противится. А Иисус и говорил же только о том, Что царство кесаря отринится И должно быть заменено царством Бога, при том, Что находится во всех людях оно, И в этом прав же был он. Пилат, видя, что ничего не помогает, Но всё более делался крик, Взял воды, и руки свои он тогда умывает Перед народом и говорит: Сами видите, не виноват я в крови Этого справедливого человека. И народ закричал ещё громче: Распни. Его кровь на нас, на наших же детях. Поняв это, Пилат его вывел наружу И сел на своё место суда, И велел солдатам взять и высечь Иисуса Солдаты били его, и тогда Они венок ему на голову надели, Накинув красный плащ на него, Ему в руки дали палку и посмеяться хотели Солдаты над ним ради смеха своего. Его били по щекам, голове, и в крови Была его голова и лицо. - Здорово, царь иудейский! – говорили они, И плевали они на него. Час был шестой. Пилат говорит: Ведь это царь ваш! Закричали они: Бери его и распни. Так народ хочет наш. А Пилат же говорит им тогда: Велите распять царя вашего. Архиереи сказали: У нас нет царя, Кроме кесаря нашего. Иродовой закваской Пилат ведь живёт, Хоть спасти хочет Иисуса того, Но соображения государственные он же блюдёт, Ведь они для него превыше всего. Архиереи это знают и настраивают На государственные соображения эти, И ими, как на привязи, Пилата притягивают, Куда им нужно, как попавшего в сети. И вышел Иисус наружу в венке И в платье же красном И тогда говорит им: Вот человек! Его эти слова в значении ясном: Я человек, только помните это И то, что всем относительно меня Нужно делать. Любви к людям хочу, а не жертвы, - Это сказано всем на любые дела. Я – человек , только помня это, Вам всем всё ясно будет тогда, Что вы не можете ничего сделать мне-то, Ведь дух в человеке не убить никогда. И кончатся ваши споры, раздоры. - Вот царь ваш. - Пилат же сказал. - Вот человек! – сказал Иисус перед народом, На сомнения словом одним отвечал. Тогда Пилат на распятие отда́л его им. С него красную одежду стали снимать, И на него его одежду надели и тогда повели На Голгофу его распинать. И он нёс свой крест и вышли все они На Голгофу, где его и двух других Распяли с одной и с другой стороны, А Иисуса посередине меж них. Сказал Иисус: Отец, прости им, Что делают, они же не знают. И народ его ругал и к нему подходил, И они ему головами кивают, И говорили: Ты храм разрушить же хочешь И опять состроить в три дня, А выручить себя же сам и не можешь. Ну-ка, сойди-ка с креста. И посмеивались учёные и архиереи, Говорили друг другу они: Раз других спасал он правдой своею, А себя и не может спасти! Христос, царь иудейский, слезь-ка с креста, И мы ему поверим потом. Он полагал всё на Бога , пусть избавит себя , Ведь он говорил, что сын Бога он. И солдаты потешались над ним. Его ругает и ему в этот час Говорит распятый разбойник один: Если Христос ты, спаси себя же и нас. А другой остановил его, говоря: Или не боишься ты Бога? Ты и так наказан. Мы наделали зла, А он ничего не сделал дурного. И говорит Иисусу он, Мучаясь казнью такою: Помяни меня, Господи, в царстве твоём, То есть: Нельзя ли мне быть с тобою. И сказал Иисус ему: Истинно ты говоришь. Теперь ты со мной же в раю, То есть: жалостью себя оживишь. Разбойник сжалился над Иисусом, И было чувство жалости это Проявлением жизни, и сказал Иисус ему-то: Ты жив для Божьего света. И когда почти час девятый же был, Иисус голосом громким: Ели, ели, лама сабахтани, - проговорил. Это сказано человеком стойким: Бог мой, Бог мой, оставил Ты меня в чём? Иисус еле жив и восклицал: Бог мой, в чём, в измученном теле каком Ты мой дух удержал. Услыхали некоторые, кто был рядом с ним, И сказали: Илью пророка зовёт. А другие говорят: Оставь, давай поглядим, Как Илья же придёт. Потом Иисус проговорил еле: Пить. Один человек губку взял И уксусом решил её намочить, Надел на тростинку и пить ему дал. И когда вкусил уксуса сочного, Громким голосом сказал Иисус: Отец, в Твои руки отдаю дух мой. Конечно! И, голову склонив, предал дух.
