Guest
Слишком стар для рок-н-ролла: слишком молод, чтобы умереть Старый Рокер носил волосы слишком длинные, штаны – слишком узкие. Немодный до предела – пил слишком светлое пиво. Череп на пряжке ремня – мечты вчерашнего дня – пророк из придорожной кафешки. Не звякает мелочёвка под двойными швами в его депрессии послевоенного поколения. В-общем, он слишком стар для рок-н-ролла, но он слишком молод, чтобы умереть. Да, он слишком стар для рок-н-ролла, но он слишком молод, чтобы умереть. Когда-то у него были «Харли Дэвидсон» и «Триумф Бонневилль».1 Он считал друзей по количеству сожжённых ими свечей зажигания и молил, чтобы так было всегда. Но он – последний из хиппанов голубой крови, все его дружки отбывают срок: женаты, с тремя детьми – живут за кольцевой дорогой, распродав свои души до самой последней черты. А у иных из них есть маленькие спортивные машины, и они встречаются на мероприятиях в теннисном клубе. Ради выпивки в воскресенье – работа в понедельник. Они забросили свои синие замшевые ботинки.2 В-общем, они слишком стары для рок-н-ролла, и они слишком молоды, чтобы умереть. Да, они слишком стары для рок-н-ролла, и они слишком молоды, чтобы умереть. И вот Старый Рокер выкатывает свой байк, чтобы выжать сотню, прежде чем уехать Вдоль по трассе «А1» к Скотч-Корнер, как в былые времена. И пока он летит – слёзы на глазах – его подстёгиваемые ветром слова эхом отдаются в последнем кадре, и он врывается на магистраль на скорости порядка 120 миль, где тормозить уже негде. И он был слишком стар для рок-н-ролла, но он был слишком молод, чтобы умереть. И он был слишком стар для рок-н-ролла, но он был слишком молод, чтобы умереть. Нет, ты никогда не будешь слишком старым для рок-н-ролла, если ты слишком молод, чтобы умереть. Нет, ты никогда не будешь слишком старым для рок-н-ролла, если ты слишком молод, чтобы умереть.
