Guest
«Владыка, положивший начало православному пробуждению в межвоенной Сербии; крупнейший сербский духовный писатель, оставивший пятнадцатитомное литературное наследие; один из самых ярких богословов XX века, который, будучи доктором теологии и философии двух европейских университетов, отправился в Россию заканчивать Санкт-Петербургскую Духовную Академию... Узник Дахау, не имевший возможности после войны вернуться на Родину... Праведник, немало молитв вознесший за Россию, немало страниц посвятивший ей, первым в мире заговоривший о почитании памяти Русской Царской Семьи....» 17 июля — день памяти царственных страстотерпцев Николая, Александры, Алексия, Ольги, Татианы, Марии и Анастасии. Сербская Православная Церковь прославила Святых царских мучеников вскоре после их кончины. В 1932 году Владыка Николай Велимирович невероятно точно и проникновенно описал те чувства, которые сербский народ испытывает к Святому мученику Николаю: «Совесть наша заставляет нас плакать, когда русские плачут, и радоваться, когда русские радуются. Велик долг наш перед Россией. Может человек быть должен человеку, может и народ – народу. Но долг, которым Россия обязала сербский народ в 1914 году, настолько огромен, что его не могут возвратить ни века, ни поколения. Это долг любви, которая с завязанными глазами идет на смерть, спасая своего ближнего. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих – это слова Христа. Русский царь и русский народ, неподготовленными вступая в войну за оборону Сербии, не могли не знать, что идут на смерть. Но любовь русских к братьям своим не отступила пред опасностью и не убоялась смерти. Посмеем ли мы когда-нибудь забыть, что русский царь с детьми своими и миллионами братьев своих пошел на смерть за правду сербского народа? Посмеем ли мы умолчать перед Небом и землей, что наша свобода и государственность стоят России больше, чем нам? Мораль мировой войны, неясная, сомнительная и с разных сторон оспариваемая, являет себя в русской жертве за сербов в евангельской ясности, несомненности и неоспоримости. А мотив самоотвержения, неземное нравственное чувство при жертве за другого – не есть ли это прилепление к Царствию Небесному? Русские в наши дни повторили косовскую драму. Если бы царь Николай прилепился к царству земному, царству эгоистических мотивов и мелких расчетов, он бы, по всей вероятности, и сегодня сидел на своем престоле в Петрограде. Но он прилепился к Царствию Небесному, к царству небесных жертв и евангельской морали; из-за этого лишился головы и он сам, и чада его, и миллионы собратьев его. Еще один Лазарь и еще одно Косово! Эта новая косовская эпопея открывает новое нравственное богатство славян. Если кто-то на свете способен и должен понять это, то сербы и могут, и обязаны это понять». Из статьи Ивана Федоровича Приймы «Проповедь о святом князе Владимире, произнесённая епископом Николаем Велимировичем 15(28) июля 1932 года в Белграде», «Новый журнал», М., 1995 год. 🔸Санкт-Петербургское Общество русско-сербской дружбы и Школа сербского языка «Академия Сербия» 🔸Друштво руско-српског пријатељства у Санкт-Петербургу и Школа српског језика “Академија Србија“ 🔸Društvo rusko-srpskog prijateljstva u Sankt-Peterburgu i Škola srpskog jezika “Akademija Srbija“: #NikolajVelimirovic #VladikaNikolaj #НиколайВелимирович #АкадемияСербия
