Guest
Главный редактор ИА Regnum, писатель, журналист, член СПЧ Марина Ахмедова [id461111748|@Marinaslovo] Вчера по пабликам разошлось видео из Львова — перепалка народного депутата Верховной рады с молодым уличным музыкантом. Тот сидел на ступеньках в центре города и пел Цоя. Депутат включила на телефоне камеру и попросила парня прекратить петь на русском, ведь русский, по её словам, запрещён. Музыкант сообщил, что он только что из Одессы и что Одессу обкладывают гораздо больше, чем Львов, и там все говорят по-русски. Тут-то депутату бы поинтересоваться, не беженец ли этот человек, не пытается ли он заработать уличной музыкой на жизнь, не нужна ли ему помощь. В конце концов, это прямая обязанность народного депутата — печься о народе. Но депутат заявила, что в Одессе у неё есть друзья и говорят эти друзья по-украински, а музыкант — на языке оккупантов, которые её убивают. — Вот же вы сейчас стоите живая, — возразил музыкант. Слово за слово, и он послал её на три буквы. Депутат пригрозила заявой в полицию и оказалась ещё раз посланной в том же направлении. — А хочешь песню? — спросил её музыкант. Он ударил по струнам. — Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна… Да, в чужое для русскоговорящего одессита небо Львова, в чужое окно, откуда ему не видно ни одной знакомой звезды. Вместо них — перекошенное лицо народного депутата Пипы. В общем-то, строчки из Цоя, которые он выбрал, лучше всего описывают его положение. А значит, парень хорошо знает Цоя. Дружит с ним. Говорит с ним на одном языке. Состоит из него, раз так быстро вынимает из себя его самые те, самые подходящие моменту слова. А это, как хотите, но уже яркая иллюстрация того, что Цой жив. — Я вызову полицию, — пригрозила депутат. — Цой — легенда рока, понимаешь? — снизошёл до неё уличный музыкант. — А ты сейчас берёшь и докапываешься (здесь и далее — эвфемизм). Вот нечего тебе делать. Ты могла пойти по своим делам, у тебя же есть работа, дети, семья, муж. А ты берёшь и докапываешься к тому, что я пою песню Цоя. Но у депутата ничего нет. Ну работа, дети, муж, положим, есть. Звёздного неба нету. Песен Цоя, бессмертных стихов Пушкина, звучащих внутри, — нет. Есть усечённое образование и тесный мирок, в котором жёлтым цветком ярко распускается ненависть ко всему русскому. Так распускается, что ничему другому там места уже не остаётся. За полтора года мы видели массу нападок на русский язык. И давно разглядели, что побудительный мотив нападок на него — далеко не только ненависть. Это ещё и поддерживаемая на государственном уровне возможность взять власть над тем, кто в данный момент слабей и находится в твоей власти. Распоясавшееся невежество то есть. Уже сегодня парень извинился в полиции перед Пипой. А что ещё ему оставалось под чужим небом, под чужими звёздами и в чужом мире? Львов и Одесса — это два разных мира. Но не потому, что в Одессе говорят на русском, а во Львове — нет. Музыкант из Одессы смотрит в чужое окно, и в любой точке мира в нём звучит живой Цой, бессмертный Пушкин. Пипа — символ нынешнего Львова: смотрит в своё окно, и перед ней не распахивается бездонное небо. Вернее, оно-то распахивается, но злой глаз Пипы туда не смотрит — он рыщет по земле в поисках того, кого б ещё ей унизить, над кем ещё взять власть. Но вся эта история — ещё один повод не переживать за русский язык. На нём творили, писали, сочиняли те, кто всегда жив. Только за музыканта тревожно, и вместе с тревогой звучат немые вопросы к нему: «Зачем ты поехал во Львов? Почему ты не уехал к нам?» Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна И не вижу ни одной знакомой звезды… Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции. 🟩 Подпишись на канал «Специально для RT» Источник: Специально для RT
