Guest
В фильме показаны одни сутки из жизни модного миланского писателя Джованни Понтано и его супруги Лидии Начальные титры даны на фоне леденящих стеклянных поверхностей только что достроенного небоскрёба Пирелли: в них, словно в зеркале, отражается современный мегаполис. За этой беззвучной преамбулой следует вереница сцен из жизни супругов: В первой сцене супруги посещают в ультрасовременной больнице смертельно больного друга Томмазо. В своё время Лидия отдала предпочтение Джованни перед Томмазо и теперь, кажется, мучится раскаянием. Стоит ей выйти на улицу, как супруг даёт увлечь себя в палату психически нездоровой нимфоманки. Их физическое сближение прерывают ворвавшиеся в палату сиделки. Супруги едут на презентацию новой книги Джованни, где в толпе мелькают издатель Бомпиани, поэт Квазимодо и другие видные интеллектуалы. Не желая наблюдать за светским действом и терзаемая внутренней тревогой, Лидия отправляется в бесцельное путешествие по современному городу. На фоне гигантских зданий она кажется потерянной, воздух взрывает грохот пролетающих самолётов. Решив отвлечься от неуютной современности и освежить в памяти счастливые дни с Джованни, Лидия уезжает на окраину города, в то место, с которым у супругов связаны давние воспоминания. Вздремнув в ожидании пропавшей жены в фешенебельной квартире, расположенной в квартале многоэтажных новостроек, Джованни заезжает за ней на автомобиле и отвозит домой. Там она пытается привлечь к себе его внимание, но безуспешно. Не больше плодов приносит её флирт с мужем на вечеринке в ночном клубе, когда перед ними под звуки джазовой мелодии чувственно извиваются полуобнажённые чернокожие танцоры. Последние наслаждаются собою и собственными телами, и эта неподдельная органичность контрастирует с кризисом в отношениях супругов Понтано. Ночь супруги проводят на вечеринке, которая проходит на загородной вилле промышленника Герардини. Там их ждут новые знакомства и наблюдения, которые подтолкнут их к откровенному утреннему разговору после ночного ливня. Эмоциональной откровенности Лидии её супруг противопоставляет панцирь из неискренних словесных излияний. Научившись в совершенстве манипулировать словами, писатель стал их пленником. Когда Лидия пытается проанализировать их отношения, он начинает покрывать её поцелуями, как бы отрицая тем самым её отрицание их будущего. Андрей Тарковский назвал это последним объятием двух тонущих.
