Guest
Идея — поставить 250-тонную стартовую позицию с ядерной ракетой в железнодорожный состав — впервые была реализована американцами еще в начале шестидесятых, и позже — как раз для того самого “Пискипера“ в начале восьмидесятых, но ни раньше, ни позже, развертывать такие вооружения в США не стали — не было смысла. В СССР, с его бескрайними и малонаселенными просторами, пронизанными редкими ветками железных дорог, идея БЖРК показалась разумной. Представьте себе — влекомый тремя мощными локомотивами состав тащил за собой комплекс из трех стартовых позиций, внешне почти неотличимых от обычных почтовых вагонов и рефрижераторов. В случае ядерного удара, автономный БЖРК мог ударить в ответ. К середине 1988 года на базе костромской “десятки“ были развернуты четыре полка БЖРК, еще один полк был в Пермской области, а позже и под Красноярском. По дорогам страны колесило 12 поездов с 36 пусковыми установками РТ-23 УТТХ с ракетами. Каждый из составов мог в любой момент разделиться на отдельные позиции. Состав на боевом дежурстве насчитывал внутри более 70 офицеров и прапорщиков, разумеется, машинисты тоже были военные. Запасов топлива, воды и пищи хватало на 28 дней полной автономки. Для базирования БЖРК все там же, под Костромой, была создана новая площадка — пункт постоянной дислокации (ППД), в дополнение к уже имеющейся “тридцатке“, тридцатой площадке, где был целый город — казармы, штаб, ДК, столовые, медпункт, узлы связи, убежища и так далее. Давайте посмотрим, что осталось от позиций некогда могущественной и секретной дивизии сейчас.
