Guest
Станция Кузнечное. Вечереет, но на улице светло как днём. Михаил начинает уверенно заявлять, что темноты не будет, ведь здесь - рядом с Карелией белые ночи. Я знал, что он не прав. Я знал, что тьма наступит. Я не стал спорить, совсем не потому, что не хотел этого делать, а потому, что в горле стоял вкус тухлого мяса - состояние кюхельбекерное, было не до дискуссий. НИКОГДА не куплю шаурму (сфига ли шаверма?) на Финляндском вокзале! Достав телефон, я начал крутить карту в разные стороны, пытаясь сообразить куда нам идти. Михаил прыгал на месте - ему совсем не хотелось ждать, пока я разберусь. На дороге оказался местный паренёк, он поспешил к нему, чтобы распросить о дороге. - Я всё узнал. Нам туда, а потом туда... - Пошли, - ответил я, нехотя убирая телефон, - туда, так туда, а потом туда, раз туда. Около ж/д переезда я сел отдохнуть на какой-то придорожный ж/дэшный столбик (такие всегда ставят рядом с рельсами и шпалами). Буквально сразу из железнодорожной будки выскакивает бабуся и начинает кричать, что её достали все, кто на этот столбик садиться. По случайному стечению обстоятельств, я оказался в числе этих всех, которые её достали. Поднявшись, я прокричал ей что-то успокаивающее о том, что никакого ущерба столбику не нанесено, что он не покосился и даже не попачкался, а наоборот стал немного чище, протёршись моими штанами, будто стол тряпкой. Ей мой ответ почему-то не очень понравился и она продолжала ворчать, но тихо, что разобрать было уже ничего нельзя. Спустя несколько часов я понял, что она шептала себе под нос. Дорога уходила вдаль, мы уходили по ней. Закончился асфальт. Остался позади последний дом. Начался лес. Возникли возвышающиеся рядом с тропой каменные глыбы (для жителя равнин, вполне внушительные). Проехать около 700 км на сидячих местах не так-то и просто, но возможно. Усталость подкатывала, но я боролся с ней, говорят, что никого нет дома и просил зайти её попозже. Усталость чувствовала себя обманутой, но проникнуть в мой разум не могла. Тут главное эмоционально держаться, а ноги пойдут на автопилоте. Я двигался в одном темпе - не ускоряясь и не замедляясь. Михаил же резво прыгал, уверял меня, что темней уже не станет и рассчитав в уме время пути, утверждал, что к часу ночи, мы будем на месте. Я не знаю в какой момент всё изменилось. Стемнело так, что без фонаря идти стало просто невозможно. Я засветил свой путеводный луч. Михаил забыл куда положил свой фонарик и плёлся позади, ведомой моим светом. В какой момент он начал плестись позади, ведь совсем недавно он резво прыгал? Проходит час иди два. Тьма сгущается. Михаил спит на рюкзаке рядом с болотом, вблизи спиленных бобрами деревьев. Бужу его. Он не хочет идти. Психует. Убеждаю, что нужно двигаться дальше. Идём всё-таки. Вышеописанное повторяется ещё два раза. Михаил порывается поставить палатку прямо на узкой, в корнях, с лужами и ямами тропинке. Это настолько тупая идея, что сложно спорить. Кроме аргумента “ты спятил что ли?“, я ничего не могу придумать. Михаил с такими доводами не соглашается и храпит на весь лес. Расталкиваю, идём дальше. Я сижу на берегу и смотрю на клубящийся над водой туман. Часа в 3 ночи, мы сделали остановку на каком-то озере. До Ястребиного оставалось немного, где-то полтора км. Михаил опять храпел. Включаю посню Короля и шута “Утренний рассвет“. Идельное сочетание музыки и поисходящего. “Утренний рассвет Солнце поднималось над землёй Просыпался лес Восхищаясь розовой зарёй Над озером стоял, клубился белый туман В овраге под горою шелестела листва Луч солнца улыбался и с росою играл Особенно прекрасны утром эти места“ Тут-то я и понял, о чём бубнила бабушка из железнодорожной будки. Они призывала духов этих гор и леса удлинить наш путь. Тропа, которую преодолевают в среднем часа за три, мы не смогли одолеть за 5 часов. - Миха, вставай, всё пошли, уже близко! - А я даже выспался, пошли! Через минут 40 мы достигли цели. Палатка - мой дом на ближайшие два дня. Я так давно не спал. Я сплю. Ничего не снится. #поход
