Guest
Когда якоря мы подняли и отошли от причала, Усталые волны стонали, отчаянно чайка кричала, И ветер, ворчливый попутчик, у борта рыдал завывая, И плакал пехотный поручик, от злости погоны срывая. Как закрою глаза, снова вижу: пепел, кровь и родного мустанга: И летит, все летит над Парижем Эмигрантское белое танго. Здесь свои ордена пропиваем, а потом в кабаках мелим ересь. Да еще кителя надеваем, все как будто на что-то надеясь. Только мне по ночам нет, не ивы шелестят беспокойно ветвями - Это стонут в татарском проливе десять тысяч оставленных нами. Как закрою глаза, снова вижу: пепел, кровь и родного мустанга: И летит, все летит над Парижем Эмигрантское белое танго. Я в изгнанье согласен, но все же, как-никак, мы частица России. Отчего ж на душе так тревожно за ее бесконечные сини? Вы же сами себе отомстите, захлебнувшись своею же кровью. Но, а нас, если можно, простите, Нам дожить бы теперь с этой болью. Как закрою глаза, снова виж
