Guest
Бродский отрицал поэтическое влияние Ахматовой (видимо, раздражало восприятие его и других близких ей поэтов как “ахматовских сирот“), акцентируя внимание на человеческом влиянии: “...она наши души приводила в движение, потому что в ее присутствии ты как бы отказывался от себя, от того душевного, духовного — да не знаю, уж как там это называется, — уровня, на котором находился, — от «языка», которым ты говорил с действительностью, в пользу «языка», которым пользовалась она. [...] ...строчка из того самого «Шиповника»: «Ты не знаешь, что тебе простили». Она, эта строчка, не столько вырывается из, сколько отрывается от контекста, потому что это сказано именно голосом души — ибо прощающий всегда больше самой обиды и того, кто обиду причиняет. Ибо строка эта, адресованная человеку, на самом деле адресована всему миру, она — ответ души на существование“. «В разговорах с ней [...] ты быстрее становился христианином – человеком в христианском смысле этого слова, – нежели читая соответствующие тексты»
