Guest
Саласпилс — Что это, мама? — Молчи, сынок! — Кто это, мама? —Фашисты, сынок. —Что им нужно от нас? —Наше счастье, сынок, Нашу кровь, сынок, Нашу жизнь, сынок. —Что это, мама? Зачем разлучают нас? Где мы? — В концлагере. Хотят на колени поставить нас. Хотят, чтоб мы кланялись, ИМ кланялись! Хотят, чтоб забыл ты свой дом, свою мать. Душу мою, тело мое, сердце мое — сына отнять! — Что это, мама? — Труба Саласпилса. —Что это? — Дым из трубы. —Что же там делают? — Мыло, мальчишка, Мыло, сынок и ремни. — Мама, к нам доктор в барак приходил. Кровь у нас брал, как зовут, спросил. Дал мне таблетки, сказал, чтоб я съел их, мама, Плохо мне стало! Плохо мне, мама, мама! Где ты, мама? Мама откликнись… Ночь. В детском бараке тяжкие стоны. Стонут дети во сне. В детском бараке последние шорохи, Тишина. Тихо. Дети уснули… Мама, мне больно! Внутри все горит! Будто костер у меня внутри. Мама, мне больно! Откликнись, приди, мама! Родная! Сыро. Темно в детском бараке. Спят, тяжело вскрикивают во сне Дети разных народов… Утро. — Мама! Нас взяли зачем-то в машину! Мама! Сейчас повезут. Я не хочу! Я не поеду! Нас заперли, мама! Мы едем! Темно мне, страшно! Откликнись, мама! Откликнись! Тихо в машине, темно в машине, Страшно. Дети притихли. Приехали. Детей выводят из машины. Перед ними ров. Мама! Нас выстроили в ряд. Нас семерых, самых слабых. Мама! Я боюсь, мама! Нет! Не хочу! Не хочу! Где же ты ма… Achtung! Feuer! Тишина. Навсегда тишина в детском бараке. Ветер гуляет по пустым нарам. Нет больше детских тяжелых стонов, Нет больше снов Изувеченных громом фашистских команд И топотом сапог. Мертвая тишина в детском бараке. Освободились нары в детском бараке. Надолго ли? —Сын, где ты? Милый мой, Кровь моя, сердце мое, где ты? Где твои глазки, твой ротик, Волосики светлы? Где ты, родной мой? Откликнись в ответ! Нет ответа. Ответа нет. —Сын, мне здесь трудно. Работа, что утром встать нет возможности. Трудно дышать. Я попыталась пробраться к бараку детскому, Где там - травят собаками. Но знай, сынок, рядом я, Мама с тобой! Любит тебя, мой дорогой. Любимый ты мой. Темно, сыро, холодно в женском бараке. Плачут матери — не могут сомкнуть глаз — Дети перед глазами, Дети. С номерами на ручках, С запавшими глазами и выступающими скулами, дети… — Сын! Где мой сын?! Ответьте! Идут фашистские роты. Ответ группенфюрера: — Er tot. Er ist mort. Неправда! Неправда! Ааа Будьте вы прокляты! Эпилог — Откликнись, мама! — Я здесь, сынок! — Где же ты, мама? С тобой, сынок, В земле, сынок, Рядом, сынок… На бетонную плиту Льет лучи свои солнце. Их семь тысяч здесь лежит. И навек их молчит Сердце. В память им цветы цветут, рядом. Пионеры к ним идут. Всем отрядом. Кто-то даже повязал Пионерский галстук. Добрый малый. Галстук с колючей проволоки Каплей крови свисает, алый. Лежат конфеты, яблоки цветы. Ты мимо этой траурной плиты Так просто не ходи, А положи на холм земли или плиту Конфету. Добрый взгляд и сердца теплоту. В. Бак
