Guest
Взрослые мужики плакали у гостевого входа чеховской арены. Хоккеисты и сотрудники “Авангарда“ плотной стеной стояли вокруг носилок с Черепановым, которые работники реанимации аккуратно закатывали в автомобиль. Из плотно сжатых губ вырывались всхлипы и мольбы: “Лешка, держись. Мы с тобой. Мы верим в тебя, Лешка!“ Яромир Ягр в хоккейном свитере и на коньках за пару минут до этого кричал на всю улицу, тряся кулаками: “Лешка, очнись!“ А потом - прижимался к стене. Красные глаза чешский дядька-наставник Черепанова в Омске прятал за черным чубом. И смотрел сквозь этот чуб на отъезжающую машину реанимации. Словно пытаясь послать некую подпитку той жизни, за которую боролись медики. Однако новости из местной больницы поступали самые страшные. Черепанова пытались вернуть к жизни всеми доступными способами. Сердце молодого игрока молчало. Вдруг поступило сообщение, что человек задышал. Чеховским врачам удалось вдохнуть в него жизнь… Увы, только на две минуты. А потом опять - провал. Еще две минуты… Еще провал… Кардиограмма то начинала спасительные скачки, то снова шла ровной, ужасно прямой линией. Прямой, но в пропасть. Сердце Черепанова остановилось прямо на скамейке “Авангарда“ в конце третьего периода. Для хоккеистов и тренеров это стало настоящим шоком. Жестких столкновений с участием форварда омичей не было. Не было ударов в голову, страшных падений на лед, драк или тычков клюшкой в грудь. Но Черепанов потерял сознание - и в омскую раздевалку его уносили вчетвером. Поняв, что случилась страшная трагедия, во дворец тут же вызвали реанимацию. Это можно расценивать как преступление. Или как обыденную халатность российской глубинки. Однако у приехавших в Ледовый хоккейный центр медработников с собой не оказалось даже рабочего аппарата с электрошоком. Обычные средства - вроде уколов адреналина или массажа грудной клетки - не помогали. К ужасу здоровых хоккеистов и работников “Авангарда“. Сердце игрока запускали аж пять раз. Однажды он даж
