Guest
Киев накрыла ночь и мгла, глаза лишь стража не смыкает, В звоницах спят колокола, лишь в тереме огонь пылает. И побледневшие, как мел, снуют по коридорам слуги, - Владимир тяжко заболел, и смерть видна в его недуге. В бреду он мечется, как зверь, монахов гонит прочь, а братьев Зовёт. Да поздно уж теперь -- вот так сбываются проклятья. В холодной горнице пустой Велеса злобный дух витает. Хотел бы он найти покой, но князь иначе умирает... Тяжко ты хвораешь, княже, и рука твоя слаба, Ты не распознаешь даже и ни кметя, ни раба. Не судилось обрести тебе обещанный покой -- Хоть полно повсюду стражи, тебе слышен волчий вой. Пусто, холодно на ложе, только хрип твой: «Боже, боже...» Бьёт полночь, бъёт -- на поляне среди леса Ждёт князя, ждёт воля вечного Велеса. Месяц лунною дорожкой татя сглазит чёрной кошкой... Поутру, покончив с ним, сгинет, яко дым. Чудятся белые дроги и монахов скорбный стон, Вокруг ложа сели боги -- что же это, явь иль сон? Кол
