Guest
Тайное становится явным читать Я услышал, как мама в коридоре сказала кому-то: — Тайное всегда становится явным. И когда она вошла в комнату, я спросил: — Что это значит, мама: «Тайное становится явным»? — А это значит, что если кто поступает нечестно, все равно про него это узнают, и будет ему очень стыдно, и он понесет наказание, — сказала мама. — Понял?.. Ложись-ка спать! Я вычистил зубы, лег спать, но не спал, а все время думал: как же так получается, что тайное становится явным? И я долго не спал, а когда проснулся, было утро, папа был уже на работе, и мы с мамой были одни. Я опять почистил зубы и стал завтракать. Сначала я съел яйцо. Это было еще терпимо, потому что я выел один желток, а белок раскромсал со скорлупой так, чтобы его не было видно. Но потом мама принесла целую тарелку манной каши. Для того чтобы во что-то верить, вовсе не обязательно знать, правда ли это. Цикл о Муми-троллях — Ешь! — сказала мама. — Безо всяких разговоров! Я сказал: — Видеть не могу манную кашу! Но мама закричала: — Посмотри, на кого ты стал похож! Вылитый Кощей! Ешь. Ты должен поправиться. Я сказал: — Я ею давлюсь! Тогда мама села со мной рядом, обняла меня за плечи и ласково спросила: — Хочешь, пойдем с тобой в Кремль? Ну еще бы… Я не знаю ничего красивее Кремля. Я там был в Грановитой палате и в Оружейной, стоял возле царь-пушки и знаю, где сидел Иван Грозный. И еще там очень много интересного. Поэтому я быстро ответил маме: — Конечно, хочу в Кремль! Даже очень! Тогда мама улыбнулась: — Ну вот, съешь всю кашу, и пойдем. А я пока посуду вымою. Только помни — ты должен съесть все до дна! И мама ушла на кухню. А я остался с кашей наедине. Я пошлепал ее ложкой. Потом посолил. Попробовал — ну, невозможно есть! Тогда я подумал, что, может быть, сахару не хватает? Посыпал песку, попробовал… Еще хуже стало. Я не люблю кашу, я же говорю. А она к тому же была очень густая. Если бы она была жидкая, тогда другое дело, я бы зажмурился и выпил ее. Тут я взял и долил в кашу кипятку. Все равно было скользко, липко и противно. Главное, когда я глотаю, у меня горло само сжимается и выталкивает эту кашу обратно. Ужасно обидно! Ведь в Кремль-то хочется! И тут я вспомнил, что у нас есть хрен. С хреном, кажется, все можно съесть! Я взял и вылил в кашу всю баночку, а когда немножко попробовал, у меня сразу глаза на лоб полезли и остановилось дыхание, и я, наверно, потерял сознание, потому что взял тарелку, быстро подбежал к окну и выплеснул кашу на улицу. Потом сразу вернулся и сел за стол. В это время вошла мама. Она сразу посмотрела на тарелку и обрадовалась: — Ну что за Дениска, что за парень-молодец! Съел всю кашу до дна! Ну, вставай, одевайся, рабочий народ, идем на прогулку в Кремль! — И она меня поцеловала. В эту же минуту дверь открылась, и в комнату вошел милиционер. Он сказал: — Здравствуйте! — и подбежал к окну, и поглядел вниз. — А еще интеллигентный человек. — Что вам нужно? — строго спросила мама. — Как не стыдно! — Милиционер даже стал по стойке «смирно». — Государство предоставляет вам новое жилье, со всеми удобствами и, между прочим, с мусоропроводом, а вы выливаете разную гадость за окно! — Не клевещите. Ничего я не выливаю! — Ах не выливаете?! — язвительно рассмеялся милиционер. И, открыв дверь в коридор, крикнул: — Пострадавший! И вот к нам вошел какой-то дяденька. Я как на него взглянул, так сразу понял, что в Кремль я не пойду. На голове у этого дяденьки была шляпа. А на шляпе наша каша. Она лежала почти в середине шляпы, в ямочке, и немножко по краям, где лента, и немножко за воротником, и на плечах, и на левой брючине. Он как вошел, сразу стал мекать: — Главное, я иду фотографироваться… И вдруг такая история… Каша… мм… манная… Горячая, между прочим, сквозь шляпу и то… жжет… Как же я пошлю свое… мм… фото, когда я весь в каше?! Тут мама посмотрела на меня, и глаза у нее стали зеленые, как крыжовник, а уж это верная примета, что мама ужасно рассердилась. — Извините, пожалуйста, — сказала она тихо, — разрешите, я вас почищу, пройдите сюда! И они все трое вышли в коридор. А когда мама вернулась, мне даже страшно было на нее взглянуть. Но я себя пересилил, подошел к ней и сказал: — Да, мама, ты вчера сказала правильно. Тайное всегда становится явным! Мама посмотрела мне в глаза. Она смотрела долго-долго и потом спросила: — Ты это запомнил на всю жизнь? И я ответил: — Да Тайное становится явным — Драгунский В.Ю. Забавная история о мальчике, который не хотел есть манную кашу. Мама пообещала сводить его в Кремль, если он съест всю кашу. Дениска добавляет в кашу сахар, соль, воду и даже хрен, чтобы сделать ее более вкусной. Но ничего не помогает, и он решает выбросить кашу в окно. Мама довольна, что сын все съел. Однако через некоторое время к ним приходит милиционер с гражданином, облитым кашей из окна…
