Guest
В Эпике я стараюсь придерживаться определённых правил, обеспечивающих постоянство в повествовании. Например, в первом акте мы всегда следуем за Одиссеем, и сцен, где бы он не присутствовал, попросту нет. Это позволяет нам смотреть на происходящее глазами Одиссея и знать ровно те вещи, которые знает сам Одиссей. Но что приятно в наличии правил - их можно потом интересным образом нарушать! Допустим, я пишу мюзикл так, что когда слышатся слова того или иного персонажа, мы понимаем: персонаж разговаривает, а не просто пропевает свои мысли вслух. В Just A Man Одиссей обращается к младенцу: “How could I hurt you?“, “I look into your eyes“, “Close your eyes and spare yourself the view“ и т.д. Но замечали ли вы, что в бридже Keep Your Friends Close Одиссей неожиданно начинает описывать события прошедших девяти дней? (“For nine days, I've stayed wide awake Trying to make it home with no storm or tidal wave...“) Штука в том, что в процессе прослушивания мы осознаём, что Одиссей спит. Точно так же как нам тяжело осознать себя во сне, мы не можем сказать, в какой конкретно момент Одиссей уснул - мы воспринимаем всё от его лица. Если мы отмотаемся к моменту перед бриджем - второму припеву - то будем слышать голоса членов команды, которые поют не то чтобы обращаясь к Одиссею напрямую: “Everything changed since Polities“. Плюс, мы слышим голос Эола. У нас размывается граница сна и реальности, сложно сказать, какие вещи Одиссей действительно слышит в моменте, допустим, во время работы на судне, а какие фразы ему просто снятся, и они были произнесены когда-то до этого. И всё это приводит нас к кричащей во сне Пенелопе: “Wake up!“ Ещё одно нарушение правил ждёт нас в виде смены повествующей точки зрения. Так как весь первый акт повествуется от лица Одиссея, любое отклонение от этого - само по себе событие! Как вы потом увидите, во втором акте мы в итоге “играем роль“ Телемаха, наблюдаем как он справляется с текущими событиями и проблемами - на контрасте с Одиссеем. Ииии ещё один забавный переворот происходит в одном из моих любимейших моментов второго акта, которое я называю “временное погружение“. Афина погружается в воспоминания Одиссея, чтобы выяснить его местонахождение. Это очень круто, ведь мы наконец можем хоть чуточку заглянуть в голову к Афине, узнать её мысли и чувства относительно Одиссея...больше ничего не скажу, не хочу спойлерить! Моя самая любимая смена повествователя - 38 песня, где Одиссей берётся за поклонников Пенелопы. Всё время до этого мы наблюдали, как Одиссей с помощью ума и тактики справляется с врагами и обстоятельствами, но в этой песне мы будем смотреть на него с точки зрения поклонников - и какой же он пугающий! Мы ничего не знаем о планах Одиссея, и будем только принимать последствия, что делает Одиссея воистину финальным боссом. Так что каждый способ повествования (с сохранением общей логики, конечно) - это попытка интереснее рассказать историю и установить верное восприятие персонажей.
