Guest
27 декабря 2023 Российский сериал о криминальных молодежных группировках «Слово пацана. Кровь на асфальте» быстро набрал популярность. Одни его хвалят, другие требуют его запрета, утверждая, что он негативно влияет на поведение детей. Однако важно разобраться не в художественных достоинствах или недостатках сериала. Нужно понять, что знаменует этот культурный феномен для России — страны, которая после перестройки в полной мере вкусила криминализации и всего, что с нею связано. Потому что культурные феномены способны перетекать в политические и оказывать влияние на динамику реальности. Взглянув на сериал «Слово пацана. Кровь на асфальте», можно увидеть тенденцию. Год назад уже разбирались песни «Дядя Вова, мы с тобой» и «Бригада 101», имеющие отчетливый криминальный привкус. Чуть позже «Вагнер» временно оказался в авангарде Вооруженных сил страны. Т. е. возникли процессы, уже не относящиеся только лишь к культуре. А потом произошло выступление Пригожина, и многие в тот момент «поджали хвост». Те, кто стремился к демонтажу СССР ради становления капитализма, расчищали дорогу для «общаков» и еще более темных иностранных структур. Начавшаяся омерзительная криминализация затронула отнюдь не только экономику, но и культуру. Одно дело, когда молодежь бренчит криминальные песни по подворотням. Другое дело, когда возникает радио «Шансон» как легальное криминальное слагаемое культуры. Криминал стал править бал. Криминальная элита стала респектабельной. Криминальный язык стал языком номинальной культуры. Криминальные образцы поведения стали эталонами. Криминальные аспекты нашей реальности нельзя выводить за скобки. Но именно Россия со всеми ее отвратительными деформациями решила давать отпор чудовищным мировым процессам. А быстро изменить реальность, которую формировали более тридцати лет, невозможно. Советская реальность тоже была отнюдь не безупречной. В ней имели место чванство, упрощенчество. Упивающийся властью номенклатурный чиновник омерзителен. Однако очень многое этой реальности можно было простить за то, что в ней практически не воровали, за то, что умели создавать материальное производство, за мощную науку и военное величие. За то, что ученики не кололись, не распивали прямо в школе спиртные напитки. За то, что советская империя держала знамя культуры, за великий советский театр и великое советское кино. Советская жизнь была совместима с достойным человеческим бытием. А вот той реальности, которая описана в сериале «Слово пацана. Кровь на асфальте», никогда не было. Существовала уличная субкультура с драками, соответствующим языком и песнями. Была пацанва в подворотнях, у нее были лидеры — те, кто готовился пойти по криминальной дорожке, и те, кто по ней уже пошел. Но тогда надо ответить на вопрос, кто руководил всем этим. Ведь организованную преступность всегда кто-то организует. На поздних этапах появлялось наркослагаемое. Оно не могло быть только внутрисоветским, оно интернациональное. Известно, что им управляют тесно связанные со спецслужбами криминальные картели. Возникает пирамида, где наверху криминальный консорциум, ниже секториальная преступность, еще ниже криминальная мелочевка, и в самом низу субкриминальная среда. Отдельный вопрос, кто и зачем всё это спустил с поводка в перестройку, кто посадил эти процессы на шею общества и сформировал эту криминальную реальность. Сейчас на Украине идет позиционная война. Мы выстаиваем, но нельзя почивать на лаврах. Пройдут американские выборы, и поддержка Украины усилится. При этом противник рассчитывает на подрыв России изнутри, и вопрос в том, чтобы этой дестабилизации не допустить. Кто будет поднимать против власти пассионарные массы? Противникам России криминальная пассионарность — на вес золота. Управлять криминальными тенденциями снизу будет не двусмысленная часть нашей спецслужбистской элиты, а те, кто находится на высших этажах криминальной пирамиды. Политолог указывает, что некоторые части нашей интеллигенции готовы поддержать эти процессы, потому что желают, чтобы поток любой степени кровавости смëл то, что ей ненавистно. Криминализованное российское общество прошло через контринициацию, его фактически «опустили». В ходе этого опускания в людей заложили деструктивные закладки, которые потом оказались на время заморожены. Но которые теперь будут размораживаться, потому что общество разогревается. И либо контринициации удастся противопоставить инициацию, либо всё начнет взрываться и оборачиваться нестабильностью. Люди должны уйти от простоты, которая хуже воровства. Спасение в том, чтобы делать ставку на ум и волю к сложности, а не прокладывать бульдозером дорогу к примитиву.
