Думаю, здесь, в альбоме «Ах» проявляется самая настоящая Земфира* — мечущаяся, меняющая свои взгляды, наивная, противоречивая, детская, хрупкая девушка. Весь альбом — одновременное желание и невозможность расстаться, закончить отношения. Она ещё будет «любить до одуренья», но «только вот знаешь, гудбай» — может быть импульсивное «гудбай», может, вредящее самой себе же, но «гудбай» — решение, которое никак не может быть услышанным. Невозможность «слышания» я и хотел преодолеть. Записывая песни я не столько играл их — сколько старался услышать, прочитать клавишами текст песен, стоящий на пюпитре. Услышать, понять — принять; быть на месте того, кому говорят «только не злись», сочувствовать — и найти силы не злиться, не расстроиться, а услышать, попробовать разобраться. Услышать чужую боль. Не пропустить ни одной ноты, не сыграть их «просто так» — без осознания и попытки понимания слов, мелодических интонаций. Удивительно, как место диалога и принятия у нас занимает конфронтация — даже с самими собой; или, в лучшем случае (лучший ли он?) — обход неудобных тем. Может, вместо доказательства, что другой не прав, вместо трансляции ему своей боли, обиды — понять, спросить причину таких действий, усмирить волну своей точки зрения — не отказаться от нее, нет, не подавить, а «погладить» и успокоить, если есть силы — как ту самую агрессивно-хрупкую Земфиру*, которая, как никто потому и знает важность доброты людей друг к другу. *признана иногентом Видео записано
Hide player controls
Hide resume playing