Guest
Арестович: А как мы работаем с постсоветской идентичностью? Или региональной идентичностью? Кроме угроз, штрафов и общественного осуждения? Что мы хотим от этих людей? Понимания? Что у людей, которых мы осуждаем, которым мы говорим: «Вы, мудаки, меняйте самоидентификацию, иначе мы за себя не отвечаем. Что вы привели сюда Россию, вы значит содействуете России, вы хотите смерти всего украинского. Из-за вас гибнут наши парни». И мы хотим чтобы они после этого были за нас? Это ж сумашествие. [Есть такой нарратив «ну пусть едут в Россию»]. Ну они и поедут в Россию. Или сделают так, чтобы Россия приехала сюда. И что тогда? Кто идиот в этой ситуации? У нас очень неразумная национальная политика и региональная политика, политика работы с самоидентификацией. Даже Советский Союз проводил ее лучше чем мы. В Израиле нет официальных языков, но второй язык, который фактически везде используется – арабский, то есть язык их врагов. Может евреи что-то знают и понимают чего не знаем мы? Мы говорим, что все россияне плохие и хороших россиян не существует. А как слышат нас энические русские на Украине? Или русскоязычные? Что они слышат? «Вы – враги». Он достает свой украинский паспорт, вспоминает двоюродного брата, который погиб под Бахмутом, будучи русскоговорящим солдатом ВСУ, и говорит «да пошла она нахер эта страна с такими подачами». А ехать некуда, и он остается на Украине, но в скрытой оппозиции к Украине, потому что украинцы ведут себя как полные мудаки со своими собственными гражданами. Вот и все. Надо быть полным *** государственного уровня, чтобы, во-первых, принимать такие законы. Во-вторых, утверждать их до сих пор. Почему? Потому что когда гражданин или человек знает, что государство его будет наказывать за то, что он общается на языке родной матери, он никогда не будет лояльным окончательно для такого государства. Государство хочет расстрелять граждан? Так оно не удержит территории. Источник: Пул N3
