Guest
Эссе Олега Кустова об Иннокентии Анненском “Среди неравного изнемогая боя“ читает автор. #иннокентийанненский #гумилев #паладиныэссе #серебряныйвек #анненский #биография #аудиокнигаонлайн #русскаяпоэзия #невозможное #восновеискусства #гранибытия В очерке «Белый экстаз» у Анненского есть поразительно точное, но, на первый взгляд, обескураживающее замечание: «В основе искусства лежит … обоготворение невозможности и бессмыслицы. Поэт всегда исходит из непризнания жизни…». Бессмыслица – обман, бессмыслица – небытие, с которым не может быть никаких дел. Здравый смысл подсказывает избегать всё тёмное, бессмысленное и не мечтать о невозможном. И вдруг – средоточие воли поэта фатальным образом устремляется в никуда. Как же так? Разве «ничто» подлежит обоготворению? Разве «никто» имя? Бывает, что люди не слышат друг друга, и тем труднее различить голоса, дошедшие сквозь десяток эпох. – Нисколько не смущаюсь тем, что работаю исключительно для будущего и всё ещё питаю твёрдую надежду в пять лет довести до конца свой полный перевод и художественный анализ Еврипида – первый на русском языке, чтоб заработать себе одну строчку в истории литературы – в этом все мои мечты, – нарушал молчание вокруг переводов Еврипида голос одинокой музы «Ник. Т–о». (И. Ф. Анненский. Из письма А. В. Бородиной. 29 ноября 1899 года. Цит. по: «Книги отражений»). Титанический труд между этапами Тоски… Молчаливое окружение готово повторить уроки прямо на нагих гранях бытия, ведь так сладко сомнением убивать смысл. Остаётся уповать на будущее, одухотворяя бессмыслицу и обожествляя невозможное. Тоска По бледно-розовым овалам, Туманом утра облиты, Свились букетом небывалым Стального кόлера цветы. И мух кочующих соблазны, Отраву в глянце затая, Пестрят, назойливы и праздны, Нагие грани бытия. Но, лихорадкою томимый, Когда неделями лежишь, В однообразьи их таимый Поймёшь ты сладостный гашиш, Поймёшь, на глянце центифолий Считая бережно мазки… И строя ромбы поневоле Между этапами Тоски.
