Guest
Бордель с узбечками-проститутками ликвидирован в Екатеринбурге, Россия. Узбеки наказали киргизов - “Кроме букары*, манапы** имели невольников - “кул“***, которые состояли из военнопленных чужих родов и, кроме того, из преступников-сородичей.“ (А.А. Талызин, Пишпекский уезд. Исторический очерк, 1855 - 1868 гг. Верный 1898 г., Т. II) * Низшие слои киргизского общества. ** Киргизская аристократия. *** Раб. “В то время, в следствии бедствий киргизов*, торг детьми принял обширные размеры, он состоял в том, что ограбленное семейство киргизов*, умиравшее от голода продавали своих детей в рабство пограничным жителям - иногда за несколько четвертей муки.“ (Мейер Л.Л. Киргизская степь Оренбургского ведомства. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. СПб., 1865 год) * Казахи. “И все эти земли целиком являются местами летних и зимних кочевий узбеков. Ханы этих трех (узбекских) племен находятся в постоянных распрях друг с другом, и каждый посягает на другого. И когда побеждают, то продают друг друга, уводят в плен. Имущество и людей своего противника они в своей среде считают дозволенной военной добычей и никогда от этого правила не отступают... У них широко распространена продажа в рабство победителями побежденных без запрета со стороны того, кто мог бы это воспретить, и без всякого противодействия того, кто воспрепятствовал бы этому.“ (Ибн Рузбихан “Записки бухарского гостя“, XVI век) “При этом часто говорили: мы такие же таджики, как и жители Дарваза. Вообще, в горах мы заметили какое-то особое уважение к Дарвазу и в особенности к его части, называемой Вахио; под этим именем горцы часто подразумевали весь Дарваз. Горцы, предки которых пришли в данную местность из Дарваза, обыкновенно особенно кичились этим фактом... В горах по Пянджу до последнего времени процветала торговля людьми. Этим торгом занимались главным образом правители отдельных областей. Среди произвола, царившего в горах полным хозяином, все же не вполне утеряла свои права человеческая этика, и в горах считалось позором как для правителя, так и для подданных его, когда первый торговал жителями своей собственной волости. Горцы, потомки поколений, живших в столь безнравственной обстановке, что каждый человек мог превращаться не сегодня так завтра в товар, при рассказах своих об этой торговле людьми неизменно относили рассказы к чужой волости, тщательно избегая упоминать о своей; сознавая, что торговля людьми унижала их человеческое достоинство, тем не менее говорили о ней без всякого возмущения, только стыдились своего былого униженного положения...“ (А.А. Бобринский “Горцы верховья Пянджа“, М., 1908 г.)
