Guest
ч.10 “Посланник Пятидесятницы“: Василий Колтович | Иван Воронаев оставляет Америку, отправляясь в Россию. На руке появилось образование | Я буду отражать верой | Я призываю силу Божью на этой образование. ** ** ** “Сон матери“. Анастасия Матвеевна Рылеева (урожденная Эссен) мать декабриста Кондратия Рылеева - вышла замуж по любви за подполковника, командира Эстляндского егерского батальона Федора Андреевича Рылеева. В 1795 году у них родился долгожданный сын Кондратий - Коня, как она его называла. Свидетельством ее жизни, поразительного откровения, забот и тревог является обнаруженное историками письмо, о котором знают очень немногие. «...Я была матерью четверых детей, родившихся до моего дорогого Конички, и все они умерли в младенчестве,- пишет Рылеева. - Как я молилась! Как я просила Господа Бога о сохранении им жизни. И когда увидела крест на свежей могиле последнего из них, я не смогла встать с колен. Я упала головой на маленький холмик, охватила его руками и молила - нет, требовала; требовала живого ребенка, живого, здоровенького! И я вымолила его у Бога - родился мой Коничка. Священник сказал мне: «Поступите по старинному обычаю: не гонитесь за знатными кумовьями, не взыскуйте покровительства сильных мира сего, дайте Всевышнему выбрать духовных родителей вашему дитяти. Когда понесут его крестить, пусть возьмут в восприемники от купели первых встречных мужчину й женщину. И нареките ему имя по крестному, которого пошлет вам Бог». В отчаянии, которое сменилось надеждой, мы с мужем так и поступили. Когда ребенка вынесли на дорогу, первыми, кого встретила там наша матушка, были отставной солдат на деревянной ноге и старушка нищая. Мы с мужем одарили их как могли, усадили за крестильный стол, и они стали нашими кумовьями. Служивого звали Кондратием, так мы назвали нашего сына. Коничка остался жив. Три года я была счастливой матерью. Коничка радовал меня, рос хорошо, наш домашний доктор радовался вместе с нами. И вот новое горе вошло в наш дом - Коничка тяжело заболел - круп. Он метался в жару, никого не узнавал и задыхался. Наш врач сразу попросил созвать консилиум. Приехал известный доктор из Петербурга, осмотрел Коничку и молча вышел из комнаты. Разговаривал только с нашим врачом, а уходя, сказал Федору Андреевичу (отцу): «Бывают чудеса. Если вы набожны - молитесь!» Со мной врачи не говорили. Да разве мне были нужны слова? Я же мать, я и так понимала, что мое дитя обречено. Мой Коничка, мое счастье... Наступила ночь, как считали врачи, - последняя ночь моего сына. Я отпустила нашу матушку отдохнуть и осталась одна у его постели. Ребенок продолжал метаться, он весь осунулся, личико его посинело, а из горла слышался свист, сменявшийся страшным, заставлявшим сжиматься мое сердце хрипением... Где искать защиты от злой судьбы? Только в милосердии Божьем, только в нем. И я упала перед иконами, висевшими в углу комнаты. Как я молилась! Поистине в тот час я была вне себя. Тогда вся душа моя была полна мольбы и надежды, не заученные молитвы повторяла я - скорбь матери говорила за меня. Я не знаю, что случилось со мной в тот час. Душа моя возмутилась, я протянула руки к иконам и закричала: «Всемогущий Боже! Если возможно, да минет меня чаша сия. Пойми же меня в моей скорби. Все страдания, какие ты захочешь послать, низвергни на меня, но спаси жизнь моего сына. Ты учил нас молиться: «Да будет воля ТВОЯ», но я говорю - только в этом, только в единственном случае - да будет воля МОЯ». Я не знаю, сколько времени простояла на коленях перед иконами, и даже не знаю, где была - только не на земле. И вдруг я почувствовала неестественное забытье, странный необыкновенный сон. Я поднялась с колен, в последний раз взглянула на образ Ангела с зажженной свечой в руке, и прошептав: «Заступись»,- шатаясь, побрела к кроватке моего несчастного ребенка. Не знаю, что было дальше. Кажется, я сидела, склонившись над умиравшим, и целовала его худенькие, судорожно сжатые ручки... Как вдруг оттуда, где я только что стояла на коленях, раздался голос: - Опомнись, женщина, ты сама не знаешь, о чем просишь Господа. Я обернулась и увидела Ангела с горящей свечой в руке, стоящего передо мной. - Опомнись, - опять заговорил Ангел, и в его голосе я услышала скорбную укоризну. - Не моли о выздоровлении сына. Бог всевидящ. Он знает, зачем должна угаснуть эта жизнь. Бог милосерден, он хочет избавить тебя же от ужасных страданий. - Я готова на все. Все приму с благодарностью, лишь бы жил мой ребенок... - Но страдания ждут не только тебя, будет страдать и твой сын. Хочешь, я покажу тебе все, что его ожидает, - неужели и тогда ты будешь упорствовать в своей слепоте? - Да, хочу! Покажи все, все. Но я и тогда буду молить Бога о жизни моего сына. Да будет воля МОЯ... К.Ф.Рылеев был повешен 13 декабря 1826 г. Подготовил Георгий Хлебников
