Guest
Идея этой лекции родилась из одного стихотворения. Его написал Борис Пастернак, оно называется «Ночь». И кажется, что в нём всё выбрано предельно точно, образы уместны как никогда. Мы везде наталкиваемся на эту метафору: через полёт выражается идея свободы, счастья, величия, в образе полёта представлена работа человеческого воображения. Творчество – это полёт. Тут интересно всё. Полёт – это изменение привычного положения тела в пространстве. Это иное пространство и совсем иное время тоже. Другая система координат. Очень древний сюжет в легендах Междуречья. Этана оседлал орла и направился к звездам. Сначала «Земля выглядела точно гора, море уподобилось речному потоку»; затем «Земля выглядела, как рощица», потом «море стало арыком садовника». Французское слово chance происходит от латинского глагола cadere – падать. То есть путь, к счастью, один – научиться летать или ты упадёшь. Кто раз научил людей летать, тот сдвинул все пограничные камни. Настоящее чудо должно оставаться тайной (а полёт – это и есть чудо). Но, может быть, и со страхом полёта что-то можно сделать? Того, кто боится нужно по-другому настроить: необходимо думать не о возможном падении, а надо без остатка уходить в состояние полёта. Да и в творчестве работает тот же самый принцип! Не думать о падении. Полёт – это не просто состояние, это, скорее, деятельность. Для полёта необходимо находиться в движении. И духовный полёт – это тоже постоянное движение. Дело авиатора и труд поэта оказались похожи. Казалось, что полет на аэроплане раскроется как тайна полета в идеальные (духовные) миры, что человек приблизится к Богу. Поэтому неудивительно, что во время Первой авиационной недели, проходившей с 25 апреля по 2 мая (8–15 мая нов. ст.) 1910 года в Санкт-Петербурге, смотреть полеты ходили многие известные писатели и поэты, среди которых были знаменитый писатель Леонид Андреев и один из самых выдающихся русских поэтов Александр Блок. Блок не был в восторге, хотя в письме к матери он заметил, что «в полетах людей, даже неудачных, есть что-то древнее и сужденное человечеству, следовательно, высокое». Полет аэроплана для него обманный, безжизненный, не имеющий ничего общего с полетами души, духа, о которых тысячелетиями грезило человечество. Футурист – значит авиатор (сердце – мотор, по Маяковскому). И в этом разница между футуризмом и, например, Блоком и Цветаевой. Они не смешивали поэзию с научно-техническим прогрессом, урбанистикой, общественным строем, и любой другой идеологией.
